Следом за «командиром» появились четверо бойцов, одетых аналогично начальнику. И пятый. Как раз на нем не было ничего древнего, но именно этот тип и выглядел на общем фоне неправильно. Именно неправильно. Каха ощущал это чуть ли не физически. Мелкий, субтильный, в дешевом камуфляже «подделка под армейский» без знаков различия, он больше всего напоминал ребенка, настолько заигравшегося в войну, что не заметившего, как вырос. А раз не заметил, то и не повзрослел.
— Лейтенант Толкачев, — по-русски представился первый поднявшийся, — пограничная охрана. Здравствуйте, товарищи.
Пассажиры ответили нестройным гулом.
— Я должен сообщить вам неожиданное известие, — продолжил лейтенант. — Пока вы путешествовали вдали от родины, произошло довольно редкое событие. И сейчас вы прибыли к границам не суверенной Грузии, а СССР образца сорок первого года.
Толкачев переждал возникший гул и продолжил:
— Понятно, что это трудно воспринять вот так сразу. Но придется. Такова реальность. Кстати, все понимают по-русски? Нет? Тогда сейчас ваш современник обрисует ближайшие перспективы.
Он кивнул субтильному. Тот вышел вперед, гордо вздернул голову и заговорил:
— Товарищи!
На минутку замолчал, прислушиваясь к гулу: пассажиры еще не пришли в себя от слов лейтенанта. Кто-то переводил его речь соседям, кто-то просто качал головой. Мелкий скривился:
— Ра? Обращение «товарищи» не понравилось? Придется привыкать, господа хомячки и прочая офсетная плесень! — оратор откровенно наслаждался своим положением. — У меня есть новости, плохие и очень плохие. Плохие будут чередоваться с очень плохими, и в итоге всё для вас закончится благополучно. Почти.
Он как-то особенно мерзко ухмыльнулся, расправил большими пальцами «комок» под зачем-то надетым поверх красноармейским ремнем и залихватски подмигнул полной женщине в деловом костюме:
— Плохое для вас заключается в том, что втюхивать гербалайф и разрыхлители жира сегодня некому. Правда, кредиты вам платить больше некому, всех этих «Холик-банков» и «Ти-Би-Си» тоже нет. Так что ваши денежки в них накрылись. Вместе с квартирками. И единственное, что может облегчить вашу участь, это доблестный труд на благо великой родины. Стране нужны специалисты. Любые. Даже секретутки с опытом Моники Левински. Нет, свои оральные способности можете применять по желанию, а вот умение нажать на кнопку «ресет» в случае зависания — нужно стране. Ты что-то хотела вякнуть? — спросил он худощавую женщину, напоминавшую Кахе кого-то из российских актрис.
— Я… Мы… У нас… — растерянно произнесла та.
— Дамочка, нажмите на «ресет», вы зависли, и вам надо перезагрузиться, — чернявый повысил голос. — Разъясняю! Волею судьбы вы все оказались в СССР сорок первого года. У власти товарищ Сталин, а проверкой благонадежности занимается товарищ Берия. Все вы, после небольшой проверки в ведомстве Лаврентия Павловича, станете гражданами СССР. И будете работать на благо нашей родины.
— Что, и выбора у нас нет?! — срывающимся голосом вскрикнул холёный господин, похожий на нотариуса, или адвоката.
— Какого выбора? — субтильный широко улыбнулся. — Если вы не хотите жить в СССР, то просите политического убежища у США, Англии, да хоть у Буркина Фасо. Вас никто не будет держать и задерживать. Правда, транспортом обеспечивать тоже никто не обязан. Доберетесь вплавь. И вперед! Мойщики окон с университетскими дипломами там нужны. Вы сможете даже сделать карьеру грузчика в супермаркете. А вы что думали, лафа вечно продолжаться будет? Попили кровь рабочего человека? Теперь наше время!
— Да я!..
— Да, вы можете даже подать в суд в Брюсселе. Если доплывете! Только учтите, СССР договора с Брюсселем не ратифицировал…
С каждым словом чернявого Кахабер удивлялся всё больше. Непонятен был смысл демарша. Зачем нужно подобное разъяснение? Реакция людей вполне предсказуемая, вон пожилая, скромно одетая женщина, держащая на руках крохотную собачонку, посматривает в сторону борта, словно прикидывая, успеет ли она шагнуть за борт? Или уже поздно? Но если такая агитация не нужна… Только ведь эти, в форме, поголовно русские!
Он шагнул к лейтенанту и громко, чтобы слышали все, произнес:
— Старший лейтенант погранвойск Грузии Вашакидзе. Товарищ лейтенант, кто-нибудь из ваших бойцов понимает по-грузински?
— Нет, — удивленно ответил Толкачев. — Но ведь товарищ… — он указал на чернявого.
— Товарищ лейтенант! Этот человек — враг! Его речь — сплошная клевета на Советский Союз.