Увидев этого мальчика, так сильно похожего на него, слезы из глаз хлынули нескончаемым потоком. Я как во сне отдала ребенка, подбежавшей матери и, не видя никого и ничего, побежала прочь. Я буквально запрыгнула в машину. Меня всю трясло и колотило, руки тряслись неимоверно. Я никак не могла попасть в замок зажигания. Когда машина, наконец, завелась, и я подняла глаза на дорогу, я увидела сквозь пелену слез и собственных всхлипываний среди моря лиц абсолютно шокированное и обескураженное лицо Габриеля Турнена. Но на тот момент у меня было только одно желание — сбежать отсюда и как можно дальше. Я рванула с места с душераздирающими звуками, исходившими от мотора, но и это меня не остановило.
Я ехала, а перед глазами стояло лицо этого малыша. Я даже не помню, как доехала до дома, но остановившись, я не вышла из машины, а продолжала плакать до глубокой ночи. Отец, кстати меня не трогал, потому что в этот день я всегда реву в три ручья.
Наплакавшись вдоволь, я поднялась в свою спальню и, упав на кровать, уснула прямо в одежде.
Проснувшись утром, я приняла решение больше об этом не вспоминать.
Конечно, этому не суждено было сбыться и большая часть моих знакомых стали меня допытывать.
— Что вчера такое случилось? Почему ты расплакалась и убежала, ничего никому ни сказав? И зачем ты пихнула малыша матери с такой силой, что она чуть не упала? — полился поток расспросов из Синди. А я даже толком и не помню, как отдала ребенка, а оказывается вот как!
— Синди, я просто очень сильно испугалась, вот и все! — ответила я с напущенным спокойствием.
— Да, конечно было страшно, но ты сама бросилась под машину! — как всегда неверно истолковала мои слова Синди.
— Я испугалась не за себя, а за мальчика. С ним все в порядке?
— Да. На нем даже царапин не было.
— Вот и прекрасно и давай мы закроем тему. Я перенервничала!!!
Хорошо, хоть с ребенком все хорошо. Мне сразу стало легче, и мы пошли на занятия.
В целом день прошел нормально, только вот Турнен все время смотрел на меня и хмурился. Меня это ужасно раздражало и даже захотелось подойти к нему и наорать. Но я во время взяла себя в руки и решила, что пока мне переживаний достаточно и прибавлять новые не к чему.
За ленчем я все же заметила, что он слегка улыбается, хотя и не смотрит в мою сторону. Но на душе почему–то стало приятно и спокойно.
Когда я зашла в класс, он уже сидел за партой, и неожиданно для себя я сказала ему «привет». Но он лишь ошарашено на меня глянул, ничего не ответив, и в воздухе опять повисла напряженность. Хорошо была проверочная работа, и весь урок мы были заняты, хотя я и сделала ее быстро, я помогала Эшу. Кстати, он пополнил ряды моих поклонников. И чего спрашивается, они во мне нашли? Обычная девушка (для них), а они липнут как мухи на мед!
Но после звонка, когда я собирала свои вещи, Габриель решил поговорить.
— Вира? — Ну почему этот голос так много для меня значит, ведь я знаю его совсем недавно! И мы избегаем друг друга.
Медленно, будто нехотя, а точнее шокировано я повернулась. Стыдно признаться, но прекрасное лицо притягивало меня, как магнит. Думаю, вид у меня был настороженный, а вот что чувствовал он, сказать трудно.
— Ты снова со мной разговариваешь? — нервно спросила я, хотя решила держать себя в руках.
Он пытался сдержать улыбку.
— Ну, не совсем…
Чтобы немного успокоиться, я зажмурилась и сделала глубокий вдох.
— Тогда чего же ты хочешь? — спросила я. Удивительно, но закрыв глаза, оказалось проще контролировать свои мысли.
— Прости, — сокрушенно проговорил он. — Знаю, что веду себя грубо, однако так лучше. Нам нельзя быть друзьями. Поверь мне.
Наконец я решилась посмотреть на Габриеля. Его лицо было очень серьезным.
Мои глаза презрительно сузились. Эта фраза подняла бурю эмоций во мне.
— Жаль, что это не пришло тебе в голову раньше, — съязвила я. — Тогда не пришлось бы ни чем жалеть.
— Жалеть? — Похоже, это слово и мой резкий тон застали его врасплох. — О чем жалеть?
— Что меня не переехал тот дурацкий фургон. Он застыл в недоумении, а когда заговорил, мне казалось, что язык едва его слушается.
— Думаешь, я жалею, что спас тебе жизнь?
— Не думаю, а знаю!
— Ничего ты не знаешь! — разозлился Турнен.
Я резко отвернулась, чтобы сдержаться и не высказать ему все, что накипело. Собрав учебники, я бросилась вон из класса.