— Я так и думаю сделать, — ответил Понс. — Не позднее как после завтрака. А пока вы будете спать, я хочу прогуляться по городу и разведать кое-что.
На следующее утро мы отправились в дом нашей клиентки. Она вышла на звонок. При виде нас ее рука взлетела к губам, словно девушка пыталась удержать крик удивления.
— Доброе утро, мисс Анстратер, — сказал Понс. — Надеюсь, ваш отец все еще дома?
— Он дома, мистер Понс. Завтракает с тетей Сьюзен.
— Прекрасно, прекрасно! Я должен с ним немедленно поговорить. Вы раскрыли наш обман?
— Нет, сэр. У меня не хватило духа.
— Не беспокойтесь об этом.
Она неохотно отошла в сторону. Понс направился прямо в столовую. Увидев нас, хозяин удивился. Он гордо поднялся, но Понс опередил его.
— Прошу вас сесть, мистер Анстратер. Я пришел лишь затем, чтобы просить у вас прощения за свое поведение вчера вечером.
— Мне кажется, профессор… — холодно начал судья.
— Сэр, меня зовут не Мориарти, — перебил его мой друг. — Мое имя Солар Понс. И я не профессор.
Имя моего приятеля оказалось знакомым судье, и хотя его лицо побледнело, весь вид нашего хозяина вдруг стал удивительно послушным.
— Значит, это случилось, мистер Понс, — тихо произнес он.
— Да, сэр. Но едва ли так, как вы ожидали.
— Расследование полиции?
— Нет, личный сыск.
— Они все же были убиты?
— У меня есть причины верить в это. Но их не убивал тот, кто мог ходить во сне! Можете успокоить свою совесть, сэр. Здесь могло быть еще несколько убийств, но из-за незначительных технических деталей — даже если считать таковыми заключение под стражу — другие потенциальные жертвы спаслись тем, что оказались в недосягаемости убийцы. И еще есть мнение, что убийца удовлетворился смертью того человека, которого хотел видеть наказанным. Убийца был знаком с протоколами дел, которые вы вели. Он знал факты, недоступные прессе, и был в курсе судебного разбирательства. Он был тем, кто проскользнул в дом Хестер Спринг, который находится рядом с церковью, или тем, кто сопровождал ее, когда она была пьяна и не могла защищаться. Он был тем, кто терпеливо ждал, а затем сбил машиной Элджи Фостера. Он тот, кто импульсивно или умышленно, пользуясь предоставленной возможностью, ввел пузырек воздуха в вену ничего не подозревавшего человека.
— Медицинская сестра! — вскричала девушка.
— А прошлым вечером, узнав, что она дежурила в госпитале после того, как освободили Перси Диксона, я позволил себе сделать осмотр машины вашей сестры…
— Только не Сьюзен! — закричал Анстратер.
Наша клиентка прижала ладонь к губам.
Мисс Сьюзен смотрела на Понса с презрительной улыбкой.
— Те выемки на бампере и крыле могли появиться по разным причинам, мистер Понс, — сказала она. — А закупорку кровеносного сосуда почти невозможно обнаружить. Боюсь, вы будете жалко выглядеть, если предстанете перед моим братом с такими доказательствами. Он тут же меня оправдает. Не правда ли, Фильдинг?
Судья Анстратер без слов смотрел на сестру с выражением абсолютного ужаса. А наша клиентка, видимо, не верила ни одному слову Понса.
— Мисс Анстратер, — тихо произнес мой друг, — у меня есть доказательство.
Она резко повернулась к нему.
— Да? И вы так полагаетесь на моего брата — пусть даже он вел эти дела? Я сомневаюсь в его решении. Даже теперь он неуверен, что они заслуживали смерти.
— Такова воля божья, — вдруг взревел судья.
— Но именно ты должен был исполнить ее, — закричала она.
— Я пожалел их жизни,— ответил он.— А ты… ты отняла их!
— Это еще не доказано, — с усмешкой ответила мисс Сьюзен. — Я не думаю, что мистер Понс захочет обратиться в суд с подобной теорией без подкрепляющих фактов, иначе бы он никогда не пришел сюда со своей историей. Не так ли, мистер Понс?
— Вероятно, есть другой способ решения вопроса.
— Психиатрическая клиника, — сказал судья. — Это можно устроить.
— О, нет, — зарыдала наша клиентка.
— Милая Виолетта хотела бы скорее сенсационное судебное разбирательство, — произнесла пожилая женщина. — Но сумасшедших больше вне стен клиник, чем за их решетками. И теперь, после смерти Генри…
— Генри? — изумленно спросил судья.
— Генри Арчер — жертва Диксона, — напомнил Понс. — Он был очень близким другом мисс Сьюзен. И его смерть воодушевила вашу сестру стать общественным палачом.
Мисс Сьюзен горько рассмеялась.
— Сестра! Сестра! Что ты наделала? — прошептал судья Анстратер.
Понс взглянул на часы.
— Прошу нас извинить, мы должны торопиться на поезд.
В купе вагона, пока поезд мчался в Лондон, Понс рассказал о моем промахе.
— Видите ли, в лечебной карте отсутствовала важная деталь. Очень важная, но ее там не было. Следователь упоминал о пятнышке подкожной инъекции, но в записях карты об уколе ничего не говорилось. Хотя трудно представить, чтобы мисс Сьюзен записала там: «Внутривенная инъекция пузырька воздуха». Не правда ли? В убийстве этих людей можно было подозревать любого, но почему другие случаи не вызвали последующей мести? Значит, некто проявил к этим трем большее участие, чем к остальным. Или же мистер Анстратер вел заседания в других городах. Но только в Россе Провидение вмешивалось в его дела и вносило свои поправки. То есть, доступ к документам заседаний имел первостепенную важность.
Дом мисс Спринг стоит рядом с церковью, в которую часто ходила мисс Сьюзен. Сестра судьи работала в госпитале, то есть она имела подход к Перси Диксону. Смерть Элджи Фостера могла быть результатом внезапного импульса, или ее тщательно спланировали. Я верю в первое, так как предумышленность подразумевает длительную слежку за домом Фостера, а это могло стать заметным, и мисс Сьюзен попала бы под подозрение. Возможно, страх судьи Анстратера по поводу сомнамбулизма ослепил этого человека, и он пропустил изменения в психике своей сестры, хотя судья определенно знал, что она глубоко не согласна с его концепцией правосудия.
Таким образом, дело оказалось элементарным. Единственно возможным мотивом для изменения судебных решений на фатальное устранение преступников могло быть страстное желание справедливости и справедливого наказания. Такое желание обычно возникает у многих из нас, когда суд кажется слишком снисходительным, но многие, тем не менее, не начинают совершать актов возмездия. Мисс Сьюзен знала это чувство многие годы, но лишь убийство Генри Арчера подтолкнуло ее к действию. И мы никогда не узнаем, убивала ли она из чувства справедливого возмездия, или казнь Спринг и Фостера служила только маскировкой смерти Диксона — того, кто убил друга и возлюбленного мисс Сьюзен Анстратер.
Он пожал плечами.
— Это маленькое дело влечет за собой следующую мораль — если слишком много людей настаивают на милости Божьей, сохраняя ничем не оправданные жизни, то это может в конечном счете побудить других способствовать чьей-то смерти.