Такт дуновения жизни пьянит во сто крат.
* * *
Когда б поэтов щедро награждали
Дензнаками за их общенье с Музой,
Они бы как тогда живописали
Суть бытия — с желаньем иль обузой?
Ведь их монетизация принудит
Творить в созвучье лишь с монетным звоном.
От лишней денежки поэта не убудет,
Но зазвучит ли он в созвучье оном?
* * *
День, уходящий в ночь,
Не вернуть.
Я не смогу превозмочь
Этот путь.
Так происходит всегда
На свету:
Тянет нас всех туда,
В темноту…
* * *
Мы словно свыше осчастливлены
Нежданно чётким проясненьем:
Иные чувственные символы
Сместили миропредставленье.
Иные: вздохи, взгляды, тонкости,
И отношенье к празднословью, –
Весь мир иной! Без однобокости!
Мы осчастливлены любовью.
* * *
Мы печаль не поселим в доме —
Пошлём её нафиг.
А душе для любовной истомы
Составим график:
Пять минут понудила и хватит —
В иное время
Мы от счастья фигеем и ради
Любви шалеем.
* * *
Курс лечения горькой редькой
Безотраден и неприятен.
Задымив его сигареткой
Да запив коктейлем кислятин,
Мы подумаем как-то смиренно,
Коль по жизни хрен редьки не слаще,
Возликуем отсутствию хрена,
Будем редькой хрустеть чаще.
* * *
«Иллюзию радости дарит вино», –
Такую неглупую фразу
Я где-то читал (и не так уж давно),
Но с ней не согласен мой разум.
Хорошие вина раскроют в душе
Все те закоулки, что скрыты
Унылостью будней, сокрыв неглиже
Иллюзии жизни избитой.
* * *
Осень сочно смешивает краски,
Расслабляет, истончает чувства.
Для поэтов осень — просто сказка,
Полигон словесного искусства.
Но прошу вас, осени не верьте,
У неё коварная природа.
Осень всё-таки — преддверье смерти
Утекающего в неизвестность года.
* * *
Он, поступая по-иному —
Ни катаньем и ни мытьём,
Поддался вдруг порыву злому,
Сам показавшись этим злом.
То каменели, то менялись
Его пластичные черты.
Наверно, это бесновались
Плодящиеся в нём глисты.
* * *
Утренний декабрьский дождь,
Твёрдые плюс восемь.
Слов других не подберёшь –
Это бабья осень.
Ох, не скоро зимний снег
Радостей добавит.
Всё разладилось у тех,
Кто погодой правит.
Презумпция зла
Неужто природа меня не смогла
Создать добряком полноценным:
При виде чужого презумпция зла
Родится во мне непременно.
В любом неизвестном всегда наперёд
Я чувствую только злодея.
Во мне только нечет, отсутствует чёт:
Я видеть добро не умею…
* * *
Не понять, не принять чужое,
Не узнать, не признать родного.
Ни сознанием, ни душою
Не постичь все глубины слова.
Мы во многое верим слепо
И на многое смотрим косо.
Только как дорасти до неба? –
Вот вопрос всех моих вопросов.
* * *
Маленький принц, утончённый, но действенно вялый:
Тот самый — Экзюпери,
А рядом другой — по-ЕгорЛетовски разудалый
И матерный изнутри.
Трогают оба, по-своему, но равновесно,
Пусть разные струны души.
Оба они уникальны и интересны,
И оба они хороши.
Не ради славы
1.
Как Диогену помогая,
Со свечкою при свете дня
Людей искал, судьбу кляня
И чьи-то души поминая.
Не ради славы ведь старался —
Не ради веры в божество.
…И от того вконец остался,
Как Диоген, без ничего.
2.
Старался он не ради славы,
По неразу́мью, так сказать,
Задалбливать в чужие главы
Свою науку побеждать.
Процесс вдолбления в потёмки
Чужой души — напрасный труд,
Который вряд ли у потомков
Благим деяньем назовут.
* * *
Чёрных дыр фантастической прыти
Не унять;
Аппетит горизонта событий
Не сдержать.
Только мне космологии бездны
Не догнать.
Ничего не поделаешь: бездарь —
И нас рать.
* * *
За чан похлёбки чечевичной,