— Этот день мы все надолго запомним! Американцы забыли про Пауэрса? Так мы им напомнили! Но общее состояние дел в системе ПВО, считаю не совсем удовлетворительным. Дмитрий Фёдорович! Необходимо новое оборудование! Как то, что стоит на объекте «684». Кстати! А что это за объект?
— Это секретная информация, — ответил Устинов-старший.
— Даже для меня? — удивился Колдунов.
— Даже для тебя, Александр Иванович.
— И мне доложили, что там несёт службу женщина… это как же так, Дмитрий Фёдорович?
— Ещё раз — это закрытая информация. Пока закрытая.
— Хорошо, но наградить-то мы её можем? Звание внеочередное, орден…
— Нет, Александр Иванович. Нас наверху не поймут, если мы соберёмся награждать этого фигуранта.
— Это как-то связано с командировкой полковника Устинова?
— Напрямую, но прошу вас по-хорошему — даже не пытайтесь надавить на него с целью получения информации. В том числе и кулуарно.
— Но у меня третий уровень секретности! Неужели…
— А здесь ЧЕТВЁРТЫЙ, товарищ Колдунов.
— М-да, удивили, Дмитрий Фёдорович… а как же мы будем освещать этот момент в печати? Ведь такой случай нельзя сбрасывать со счетов.
— Сразу после нашего совещания будет другой, с товарищем Андроповым. Вот на нём и решим, кого отправлять на объект с целью освещения всего произошедшего. Полковник Устинов, жду от вас подробного письменного отчёта, во всех подробностях. Лучше — в двух вариантах: официальный и подробный под грифом четвёртого уровня.
— Так точно, товарищ маршал! За сутки сделаю.
Тем же днём. Подмосковье. Дача Андропова. Кабинет «шести»
— Итак, сегодняшний инцидент с американским самолётом-разведчиком показал всю эффективность техники потомков, — открыл совещание Андропов. — Наша техника спасовала перед их техническими новинками, а комплекс ПВО из будущего играючи выполнил боевую задачу.
— Юрий Владимирович, у меня Колдунов спит и видит наградить расчёт объекта «684», — улыбнулся Устинов.
— Наградить искусственный интеллект? — усмехнулся Крючков. — Ну так себе решение.
— Но он-то не знает об этом, — развёл руками министр Обороны.
— Лучше наградить Остапова. Всё-таки его люди оперативно среагировали, — предложил глава КГБ.
— Так и поступим, — кивнул Андропов. — Хоть он и идёт вверх семимильными шагами, а упрекнуть полковника не в чем.
— Так точно, Юрий Владимирович, — согласился с ним Крючков. — Никаких вопросов к нему не возникало. Ни тогда, ни сейчас.
— Значит, внеочередное — генерал-майора ему, а кто там был на дежурстве?.. — тот перевёл взгляд на главу КГБ.
— Капитаны Колыванов и Рокотов. Пока один докладывал Остапову, как велит инструкция, второй дал команду этой Анфисе на звонок оперативному дежурному ПВО.
— Значит, майоров обоим. Теперь второй вопрос — как будем освещать этот инцидент в прессе?
— Газета «Правда». Главный редактор давно сотрудничает с нами, — сказал Крючков.
— Это понятно, но кого отправлять в закрытый для всех город?
— Юрий Владимирович, тут такое дело… — Соломенцев не спеша поведал о желании своей внучки, не преминув рассказать и то, с чего началась их беседа.
— Ещё один молодой следователь КГБ на раз расколол опытного партийного работника, — снова усмехнулся глава КГБ.
— А кто был первым? — удивился Андропов.
— Екатерина Невская, в девичестве — Ермакова. У меня есть доклад Остапова о её поездке в Москву. Вполне себе квалифицированная работа начинающего следователя из нашего ведомства. И попутно, раз разговор идёт о Рябиновске, ходатайствую о присвоении ей звания лейтенанта. Как и её мужу.
— Но насколько я понял из прошлого с тобой разговора, ей официально нет восемнадцати?
— Юрий Владимирович, так подавляющая часть подразделения «Алые береты» также не перешла порог совершеннолетия. Однако приняты на службу и кое-кто имеют даже сержантские звания. Как у курсантов училищ.
— М-да… в Рябиновске всё не так… — генсек мотнул головой. — Но повернуть вспять мы уже не можем. Хорошо. Будем считать, что потомки имеют более продвинутое образование и мышление, а потому их возрастной ценз опускается на пару лет — до шестнадцати. Так что самый молодой лейтенант КГБ у нас появляется именно в этом возрасте. Но вернёмся к прессе. Михал Сергеич! Твоя внучка делает это осознанно?
— Конечно! Я ведь её проверил по всей идеологической цепочке, не взирая на родство.