Образ больной и уставшей дался Кристине без особых усилий, она уже была в нем. Утро без завтрака после ночи, проведенной за рулем, обеспечивали круги под глазами и вполне естесственную бледность, что нам было очень кстати. А упасть в обморок у нее получится – закалка есть, она в разных переделках участвовала и здесь не подведет, я верю!
Утро было раннее, людей на улице не было (их здесь вообще очень мало), и единственный пешеход должен был привлечь к себе внимание. Я спрятался у забора по другую сторону калитки. Кристина шла как бы в прострации, иногда опираясь о забор, и в подходящем месте, чуть подальше калитки, но так, чтобы видел полицейский, она начала оседать на землю, да так правдоподобно, что я сам испугался.
Полицейский, естественно, поспешил ей на помощь и без задней мысли оставил калитку без присмотра, а мне того и надо – я быстро шмыгнул во двор.
Слава богу, обратная сторона дома не опечатана. И вот я в доме. В комнате Альберта все в порядке, по крайней мере, компьютер не тронут. Я забрал все жесткие диски и почту с его стола, причем 6 жестких дисков в мою сумку не влезли, пришлось позаимствовать одну из комнаты, и утяжеленный вышел обратно.
Я выглянул из-за угла. Служитель порядка все еще рядом с Кристиной, завел ее на лужайку и усадил на стул. Он хотя и стоит рядом, но про прямые обязанности не забывает и ведет наблюдение за домом и калиткой. Я позвонил Кристине, она что-то тихо промялила и начала съезжать со стула, полицейский опять к ней повернулся, отвлекся, а я низом-низом проскользнул на улицу и свободно вздохнул. Тут приехала скорая, пришлось Кристине доигрывать свою роль до больницы.
Ничего страшного у нее не нашли и поздним вечером мы вернулись домой.
Шесть жестких дисков – это куча информации. Часа через два мы нашли нужный диск с записями с камеры наблюдения. Собственно, записей было всего 15. Последний кадр – некто в камуфляжной маске, лица не видно, предпоследний – Альберт и рядом девушка, видно только половину лица, видимо программа не смогла однозначно идентифицировать Альберта и сохранила снимок. Даже по этому кадру, можно сказать, что девушка красивая: длинные темные волосы, а глаз, который виден, – просто прекрасен. Дата записи – 15 октября.
Остальные записи были мои. Альберт просто не фотографировал меня для программы.
Зачем Альберт показывал девушке лабораторию? Просто так, несведущему человеку показывать оборудование не имело смысла, значит девушка что-то понимает в медицине и может оценить наличие лаборатории в частном доме. Это как же надо было обработать Альберта – скромного, трудолюбивого и жутко стеснительного – чтобы он отважился показать кому-то неофициальную лабораторию отца. Только страстная влюбленность могла двигать им.
Кристина просматривала забранные мной конверты и обнаружила одно интересное письмо – договор на проведение работ по обновлению системы сигнализации в институте крови, подписанный ровно месяц назад.
Странное совпадение: выступление профессора Ли с докладом и заказ на обновление сигнализации у Альберта были сделаны почти в одно и то же время. Если прибавить дней десять на бурное развитее отношений, интерес к лаборатории и то, что институт вел масштабные эксперименты с моей кровью, то вполне вероятно, что девушка, институт крови и нападение взаимосвязаны.
Пока это единственная зацепка, никаких политических заявлений не было, требований о выкупе тоже да и кому их предъявлять? Альберт тоже исчез. Будем идти по этому следу. Моя рыжеволосая Кристина тут же начала развивать бурную деятельность, договорилась, что завтра выходит на работу и готова взять две смены, накидала план, как можно узнать, кто устраивался на работу и т. д. Мне так нравится наблюдать за ее активностью – это меня будоражит и возбуждает…
3
– Кристина, ты на работу вышла, как хорошо, а то я зашиваюсь – одна и на детское отделение и на взрослое, – щебетала Люси, которая любила перекладывать свою работу на других, особенно если надо перестилать белье.
– Да, тебе повезло, я сегодня буду на детском, – проговорила я, – а почему тебе напарницу не дали? Ведь на время отпуска обычно дают медсестру на подмену.
– Была такая фифа, ужас просто, все, что могла – развозить лекарства по палатам, да постоянно терлась возле молодых и холостых. Сама как модель – волосы длинные, всегда накрашена, а маникюр какой офигенный, с таким точно медсестрой не работают, непонятно, зачем устраивалась на временную работу? Флиртовала направо и налево и представь, ей было все равно доктор, санитар или вообще, электрик, – тараторила Люси.
– Так электрик же старый, это уж совсем нетерпеж какой-то, – выразила я свое недоумение.
– Нет, это другой, даже не знаю электрик или не электрик, он у нас менял сигнализацию. Такой симпатичный, восточных кровей, вежливый и скромный, я пару раз с ним обедала в столовке, но дальше как-то не пошло, а она зацепила его, ходила за ним постоянно, а мне все делать одной приходилось, устала вообще, хорошо, что ты вышла – продолжала Люси совершенно без остановки.
– Понятно, а сейчас она где? Давно одна работаешь?
– Неделю уж ее нет, не знаю, может, заболела, но ты ведь никуда не уйдешь, да?
– Конечно, нет. Иду в детское.
Одна беседа с Люси – и все стало понятно, «подсадная утка» наша девушка с фото. Теперь осталось узнать о ней подробнее. В городок пускают только после записи данных с личной карточки вместе с фото и кодом с чипа, который все нам вживляют сразу при рождении. Делают укол, остается оспинка на предплечье и все, хочешь ты этого или нет, никто не спрашивает. Мартин, наверное, единственный, у кого нет чипа, и ничего – живет себе.
С другой стороны, нам это поможет. Если документы можно подделать, то код чипа уникален, к нему привязана медицинская страховка, кредитная карта и другие жизненно важные параметры.
Мартин в медгородке мне не помощник. После того, как мы его отсюда вывезли, возвращаться он не собирается, да и на бесчипного пацента тут же сработает сигнализация. Придется мне одной добывать информацию, надо охмурить кого-нибудь из инженеров службы охраны. И не просто так, а чтобы пригласили в архив: во-первых, мне туда надо, чтобы взять диск за предыдущие три недели с записями всех входящих (на фото будет указано точно время), а во-вторых, именно там проходят интимные свидания медперсонала и охраны. Как мне девчонки рассказывали, за стеллажами есть стол, правда, на нем жестковато, но мне и проверять не придется, обмороки у меня получаются хорошо.
Действовать придется быстро – неизвестно, что с профессором и Альбертом. Альберт, конечно, мог быть у друзей и играть там в компьютерные игры. Судя по почте он недавно покупал МИВ (мобильный имитатор виртуальности), ему даже прислали благодарность за покупку и бесплатный игровой час. Это последний игровой писк, даже я о нем знаю – Мартин мне все уши прожужжал. Такими темпами скоро и женщины не нужны будут, все фантазии можно в виртуальности осуществить. Печально констатировать, но чем дальше идет прогресс, тем более одиноким становится человек, привязываясь к бездушной машине.
Возможно, Альберт находится в виртуальности и вообще не знает о пропаже отца. Его поисками занимается Мартин, а я пойду накрашусь поярче, надену юбку покороче – и на обед со службой охраны.
Да, тяжелая эта работа – из моря информации выуживать нужную. И мне повезло, я нашел переписку Альберта с его коллегой Джоном, находившемся сейчас в командировке в Канаде. Вот Альберт хвастается, что познакомился с милой девушкой, которая тоже любит компьютерные игры и даже купил новую насадку МИВ, потом пишет, что хочет с ней попробовать, но девушке хочется романтического уединения, а квартира Джона как раз свободна и да компьютер у него хороший…