Тут вернулись из магазина папа и Джордж, веселые и шумливые, словно школьники после уроков; иногда видеть их в таком настроении было одно удовольствие, но в другое время — наоборот. Сейчас было как раз другое время. К несчастью, они решили, что появление дяди Фила в телевизионных программах стало Главной Шуткой Дня, и подняли крик на весь дом, упражняясь в остроумии по этому поводу. Мама слушала их в мрачнейшем молчании, плотно сжав губы. Уна раза два взглянула на Джорджа, но это его не остановило. Сколько Би-би-си платит дяде Филу? Ему уже выдали профсоюзную карточку? Он, наверно, скоро станет звездой телевидения! А что, мама уже перестала понимать шутки?
— У нас разное понятие об юморе, Джордж Флеминг, — сказала мама. — Ну, я пошла. Я обещала заглянуть к миссис Прингл.
Лицо Уны выразило сомнение. Она впервые слышала о визите к миссис Прингл, а мама всегда любила заранее обсуждать свои светские контакты.
— Можно, я с тобой? — спросила Уна нервно.
— Не вижу причины, почему бы тебе не пойти, дорогая, — ответила мама величественно. — Пусть мужчины проведут веселый вечер у телевизора. Надеюсь, они получат удовольствие. — Она вышла, и Уна поплелась за ней.
Папа набил трубку, раскурил ее и сказал Джорджу:
— Ну вот, с ними всегда так. У них все дело в настроении. Сегодня они за телевизор, жить без него не могут. А завтра им какая-нибудь глупость взбредет в голову, и они на него уже смотреть не хотят. Привет!. — Последнее относилось к Джойс, вбежавшей в комнату. — Где была, дочка?
— А ты как думаешь? — завопила Джойс. — На работе. Нет, я ничего есть не буду. Схвачу что-нибудь в кафе «Эмпайр». Мы туда.
— Стоило ли всаживать все деньги в этот телевизор, — воскликнул пана, когда она побежала вверх по лестнице, — если ты больше прокутишь в «Эмпайре»?
Она остановилась и крикнула вниз:
— Ты разговаривал со Стивом?
— Я его еще не видел.
— Ну, а я видела! — торжествующе прокричала она и скрылась.
Папа и Джордж не стали дожидаться Эрнеста, потому что сегодня у него были курсы испанского языка. (Никто не знал, зачем он учит испанский; может быть, это помогало ему сохранять уравновешенность.) Они убрали со стола, быстро поплескали водой на посуду (чтобы мама видела, что ее мыли) и, окутанные клубами табачного дыма, торжественно двинулись в большую гостиную. Вот-вот должен был начаться спортивный тележурнал, содержательная программа, которую, конечно, куда лучше смотреть без этих капризных, всегда чем-нибудь недовольных женщин.
Первым в спортивном журнале выступил велогонщик, унылый и гнусавый молодой человек, который умел крутить педали как сумасшедший, но сказать ничего толком не мог. Папу и Джорджа он очень насмешил.
— А теперь поговорим с типичным старым спортсменом, — сказал ведущий с чугунной задушевностью, — который смотрел крикетные и футбольные матчи и другие события в мире спорта на протяжении последних шестидесяти лет. Добро пожаловать к нашим камерам, мистер Поррит!
Мистер Поррит, щуплый кривобокий старикашка со свернутой набок шеей, длинным носом и маленькими злыми глазками, вразвалочку вошел в кадр. Никаких сомнений — это был дядя Фил.
— Не может быть! — ахнул папа.
— Послушаем, что он скажет! — закричал Джордж. — Тогда будет ясно.
— Итак, мистер Поррит, вы уже давненько смотрите спортивные состязания? — спросил ведущий.
— Что верно, то верно, — сказал дядя Фил, ухмыляясь и злобно глядя на папу и Джорджа. — Много я повидал состязаний до того времени, когда имел несчастье поселиться в Смолбридже у неких Григсонов. Тут я кончился для спорта — да и вообще для всего.
— Что ты там мелешь! — взревел папа, вскакивая.
— Они держали лавочку, — продолжал дядя Фил, — торговали всякой мелочью… и боялись истратить лишний шиллинг…
— Нет, не выключайте! — закричал Джордж, бросаясь со своим тестем чуть не врукопашную. — Давайте послушаем, что он еще скажет.
— Я не собираюсь тут выслушивать всякие гадости и оскорбления, — промычал папа. — Да отпусти же меня!
— Постойте, постойте!.. Смотрите!.. — И Джорджу на некоторое время удалось утихомирить папу.
— Да, в самом деле, — говорил мистер Поррит, похохатывая, — первый отборочный матч, который я видел, — боже мой, когда же это было…
— Теперь это не он. — Папа перевел дыхание. — Совсем другой.
И правда, теперешний мистер Поррит нисколько не походил на дядю Фила. Через две минуты папа спокойно сказал:
— Ладно, Джордж, бог с ними, с отборочными матчами. Выключай. Надо потолковать об этом.
Они инстинктивно отодвинулись от экрана, хотя он уже погас и смолк, и сели возле камина.