Монарх задумчиво пощипал бородку.
- Говоришь, он - возглавлял местное монархическое отделение?
- Да, именно так. Потомственный дворянин, и вообще - наш человек.
- Если так, то он может быть мне очень полезен, помимо всего прочего, заявил Колот Винов. - Я желаю видеть этого господина при своём дворе!
В общем-то, всё прошло спокойно: профессор скончался в ещё очень молодом возрасте, поскольку земная медицина была, к сожалению, бессильна, а у нашего Монарха появился новый друг и ближайший Советник по вопросам Монархии и Самодержавия.
Самое поразительное, что они действительно подружились. Не знаю, как остальные, а я временами я даже немного ревновал Монарха. Однако, "прототип", действительно, оказался приятным, добрым и, к тому же интеллигентным человеком. В общем-то, как и наш Монарх, и сам очень быстро завоевал уважение и любовь всех в нашей, с позволения сказать, компании. Более того, благодаря хорошим связям в научном мире, он оказывал нам неоценимую помощь в нашей работе на Земле.
В общем, всё шло, как шло, но почему-то так сложилось, что осень для всех нас стала неким рубежом, этапом перемен.
Как-то почти ровно через год с момента, когда мы познакомились с Сашей Щербаковым, мы устроили небольшое выездное совещание на даче, купленной на нашу фирму в совершенно очаровательном месте.
Погода, правда, по словам очевидцев, была гораздо хуже, чем в прошлом сентябре, но у нас там имелась отличная баня, откуда можно было бултыхнуться в уже очень прохладное озеро.
Конечно, мы могли себе позволить устроить подобное совещание в любой точке Земного шара, но всё хорошо в меру.
Мы прекрасно попарились, поныряли до пупырышков, снова попарились и снова поныряли и сейчас сидели в креслах в гостином зале дачи, уже в меру голодные, ожидая пока два гвардейца подадут нами шашлыки. Мы были в своеобычном для верхов составе, только в этот раз не было фон Анвара, поскольку кому-то всегда нужно было оставаться у руля власти в "том" мире.
Мы попивали красное сухое вино, закусывая небольшими кусочками пастромы и все пребывали в том полузадумчивом расслабленном состоянии, в которое ввергает настоящая русская парная. За окнами покачивались на осеннем с мелким дождиком ветру сосны, а внутри дома вкрадчивое тепло камина напоминало о тепле, которое только что дарили нам банные полки.
Всё произошло неожиданно, как всё неожиданное: посреди комнаты возник человек. Он был одет совершенно иначе, чем в первый раз, но я узнал его: это был тот самый молодой парень, который сообщил нам о сумках с деньгами Калабанова, а потом испарился. В тот раз я не видел, как он появился, но сейчас почему-то был абсолютно уверен, что и тогда он появился точно также, как и исчез - неожиданно и ниоткуда.
Вообще незнакомцу повезло, что с нами не было фон Анвара - этот мог бы и выстрелить. Ни у кого из нас оружия не было, мы сидели, замотанные в простыни, но я не поручился бы, что у Галямова не оказалось бы чего-то убийственного и на голом бедре. Тем не менее, я успел уловить, что и Монарх, и Премьер, как люди военные, явно сделали непроизвольные движения руками в поисках оружия.
- Не удивляйтесь внезапности моего поведения, - сказал незнакомец, - и прощения прошу за некоторую бестактность. Моё имя Аврелий Морон.
- Хороша "некоторая бестактность"! - воскликнул Монарх. - Вы откуда взялись, молодой человек?
- Из присутствующих меня видели и, возможно, вспомнят, вот эти господа, Мужчина кивнул на меня и на Александра. - Наверняка они вам рассказывали, что должны вспоминать меня не с самой худшей стороны. Я им тогда кое-что подсказал.
Я машинально кивнул:
- Да, было дело, вот только поблагодарить вас я не успел.
- Ну, сейчас у вас будет возможность, - улыбнулся тот, кто назвался Аврелием Мороном.
- Странное у вас имя, - заметил Александр.
- Ну, имена - вещь относительная. Не более странное, чем, например, Профессор Хиггинс, не правда ли? Или Александр Щербаков, скажем.
- Хм, что ж, - величественно сказал Монарх, - прошу сесть и изложить мотивы своего, некоторым образом странного появления. И поведения! многозначительно добавил он, чуть повысив голос
- Охотно! - чуть поклонился Аврелий Морон. - С вашего позволения...
Он опустился в одно из свободных кресел. Все внимательно смотрели на него. Многие из нас - даже более чем внимательно. Мы ведь ясно почувствовали одним местом, что в упорядоченности нашей жизни наступил некий существенный перелом.
- Ваше Величество, - сказал Аврелий, - Я очень многое о всех вас знаю. Поверьте, если не всё, то очень многое. И поэтому я не буду ходить вокруг, да около - ситуация не позволяет. Можно сказать, что из всех здесь присутствующих, первым в контакт я вступил с... хм, господином Советником Беркутовым.
- Со мной? Но я вас первый раз вижу! - У Мишки вскинулись брови, но он тут же как-то чуть обмяк, словно до него дошла некая истина, в которой он не слишком хотел признаваться даже самому себе. - Хотя... я, кажется, уже начинаю понимать...
- Вы правильно начинаете понимать, уважаемый Михаил, - кивнул Аврелий.
- Значит,... - Мишкины глаза округлились, хотя уже не слишком сильно.
- Да, - кивнул Аврелий. - Именно поэтому никто пока не повторил то, что сделали вы.
- Ничего себе, - сказал Мишка и усмехнулся как-то чуть виновато, как мне показалось, - А я-то думал, что являюсь гениальным программистом, нейрофизиологом и ещё чёрт знает, кем.
- Ну, и не принижайте своих достоинств, - Морон расплылся в улыбке. - Если бы что-то было не так, то я бы вас не выбрал.
- Кто-нибудь может объяснить, о чём идёт речь? - с подчёркнутым спокойствием спросил Монарх. - Если вам, господа, всё понятно, то остальным не понятно ни черта! И, кстати, тут у нас обстановка неофициальная, поэтому попрошу запросто, на "ты". Вот в Тронном зале - там иначе, само собой. Там от вас иное потребую! А здесь - и выпить можете, наливайте сами, без церемоний. Но только излагайте суть, а то, дьявол, какие-то шарады разводите: гениальный - не гениальный, выбрал - не выбрал. Чёрти что!
- Хорошо, согласен, - признал Аврелий. - Ничего против не имею.
- А если не имеешь, - Колот Винов первый перешёл на второе лицо единственного числа, - будь добр, объясни, о чём, всё-таки, речь?
- Речь вот о чём. Наверное вы... ты помнишь, что было, когда на пустынном берегу Тухо-Бормо вы с лейтенантом повстречали неизвестного, сидящего у костра?
Монарх молча смотрел на Аврелия. Мне показалось, что у меня немного закружилась голова - до меня тоже начало потихоньку доходить. Возможно, я ничего бы ещё не понимал, если бы не видел исчезновения этого типа и если бы сам фактически точно также когда-то не исчез, похохатывая, из-под носа Хиггинса.
Иногда, рассуждая сам с собой, я допускал такой вариант, когда-то, когда сам только-только познакомился с Программой, у меня быстро возникло такое предположение, но вот поступило материальное его подтверждение - и мне стало не совсем по себе.
- Я так понимаю, - сказал я, - что у вас есть причины, появиться здесь? А, самое главное, выкладывать нам суть вещей?
- Да, - кивнул Аврелий. - Хотелось бы, если честно, этого не делать, в общем-то, ни к чему это, но - обстоятельства! Помните, у вас была ситуация, когда вам потребовалась помощь Александра? - Он указал на Сашу. - Так же как вы готовы были довериться ему, я сейчас готов довериться вам.
- Вы бы хоть точнее объяснили суть дела, - укоризненно сказал Мишка. Выходит, решение кинули мне вы. Но, значит, вы как-то ограничили возможности его повторения другими изобретателями в нашем мире?
- Я не хочу, чтобы у вас возникал некий комплекс неполноценности, Аврелий, казалось, чуть смутился. - Его не должно быть. Ваше развитие, в принципе, не ограничено, но есть некие мировые константы, назовём это так, которые в вашем мире обойти нельзя. Эти константы определяют развитие науки, которая, однако, имеет значительную степень свободы.
- То есть, всё зависит от того, что вкладывает создатель программы? поинтересовался молчавший до сего момента Колотвинов.