Глядя в потолок, я размышляю о Гейле, о Пите, о предстоящей миссии, а засыпая, вижу, как исчезает все, что хоть немного, но имеет для меня значение. Я остаюсь одна в звенящей пустоте, терзаемая страхом.
***
Резко просыпаюсь от громкого гула, разносящемуся повсюду и быстро осматриваюсь, не сразу понимая где я. Финник, как ни в чем не бывало, сидит на соседней раскладушке и вертит что-то в руках. Приглядевшись, узнаю веревку, которая раньше всегда помогала ему оставаться в реальности и не потерять остатки рассудка. Помню, что я не раз пользовалась этой вещицей, стараясь отвлечься от дурных мыслей, связанных с Питом. Когда сирена подъема стихает, я обращаюсь к другу:
— Ты спал?
Не отрывая глаз от незатейливого узла, Одэйр лишь отрицательно машет головой. Конечно, не спал: его красивые бирюзовые глаза поблекли, а под ними пролегла тень. Финник задумчиво смотрит в одну точку, кажется, что он мысленно сейчас где-то очень далеко.
— Что-то случилось? — продолжаю я.
— Ничего такого, что может сильно помешать. Гейл знает, что ты здесь.
Вспоминаю неожиданное появление Гейла ночью и его обвинения. Он наверняка высказал Финнику все, что думает о помощи мне.
— Что теперь будет? — спрашиваю я, желая выяснить, как быть дальше.
Финник, наконец, перестает вязать узлы и, убирая веревку в карман, смотрит на меня.
— Ничего. Он решил позволить тебе продолжить начатое. Ну и уверил меня в том, что о твоем присутствии здесь по-прежнему никому не станет известно. Гейл хоть и злится, но о тебе не скажет, — отвечает он, небрежно пожимая плечами. — А что будет потом… какая разница?
С облегчением вздыхаю, радуясь тому, что военный трибунал отсрочен на неопределенный срок, хотя может быть я до него еще и не доживу. Все зависит от исхода миссии.
— Значит, теперь мне не придется скрываться хотя бы от Гейла, — шепчу я.
— Верно. Теперь не придется, — кивая, подтверждает он.
— Ну что ж, так даже лучше, — выпутываясь из одеяла, бормочу я и спускаю ноги на пол, садясь напротив Одэйра.
— Может вам с ним стоит поговорить, а то ведь… — пристально глядя на меня, осторожно спрашивает друг.
— Мы уже все обсудили. Он был здесь ночью, — отрезаю я, желая закрыть эту тему.
— Оу, — удивленно произносит Одэйр. — Он мне не говорил об этом… Ты в порядке?
— Да, там и не о чем рассказывать… — бурчу я, стараясь скрыться от проницательных глаз Финника. — Между нами все кончено.
На миг между нами повисает неловкая тишина. Мы молчим, не зная, что еще можно сказать друг другу, хотя слова здесь и не нужны.
— Ну что ж… Через час у нас брифинг, тебе тоже необходимо быть там, — потирая ладони о штаны, говорит он. — Нужно что-то придумать, чтобы тебя никто не узнал: на этот раз шлема не будет.
Я осматриваюсь вокруг, ища что-то подходящее для новой маскировки и стараясь забыть о нашем разговоре.
— Может кепка? Или капюшон? — предлагаю я варианты.
Друг слегка кивает.
— Да, быть может что-то такое поможет, — бурчит он, но в его голосе слышатся нотки сомнения. — Тогда… Я зайду за тобой, а сейчас мне пора идти. Много дел.
Киваю головой в ответ и провожаю друга взглядом, пока он не исчезает из палатки. Неловко получилось. Надеюсь, что Финник не станет винить себя в нашей с Гейлом размолвке, хотя знаю, что в душе он рад этому. Да и рано или поздно это все равно бы произошло.
Снаружи слышатся голоса: солнце еще не взошло, но наш лагерь оживает, приготовления к отправке идут полным ходом. Со всех сторон слышатся приказы командиров, топот солдат и шум контейнеров с припасами.
Поднимаюсь на ноги и иду вглубь палатки, радуясь тому, что жить с командиром не так уж и плохо: у них больше удобств, чем у обычных солдат; в углу висит лампа, рядом полотенце, есть подвесной походный умывальник с водой, ну и, конечно, зеркало.
При виде собственного отражения не становится легче: лицо опухшее, глаза уставшие, как и у Финника. А ведь я еще его журила за внешний вид. Сама не лучше, но главная проблема в том, что даже с этим набором, я по-прежнему выгляжу как девушка. Расплетаю, запутавшиеся во сне волосы и расчесываю их, набираю в ладони воды и смываю остатки беспокойного сна. Еще раз поднимаю глаза и смотрю на девушку в зеркале.
— Ну и что же мне делать, чтобы остаться незамеченной? — спрашиваю я у отражения, в надежде услышать от него подсказку, но ответ не приходит. Отвожу взгляд и еще раз осматриваю комнату в надежде отыскать что-нибудь полезное для поставленной задачи, как вдруг замечаю рядом лежащие ножницы. Идея приходит спонтанно, но кажется мне единственной подходящей в данном случае. Я как-то раз слышала от своих стилистов, что человек, меняя прическу, начинает новую жизнь. Сейчас, как мне кажется, самое время это выяснить.
Отстригая привычную косу, которая когда-то для многих была символом революции наравне со мной, локон за локоном, я прощаюсь со всем, что было в прошлом и даю себе обещание, что в этот раз все будет по-другому.
— Я надеюсь, ты готова… — спустя час раздается в дверях знакомый голос Финника.
Застегиваю замок униформы и, улыбаясь, поднимаю глаза на друга, который, как мне кажется, потерял дар речи.
— Что ты?.. Как?.. — шепчет он, не веря своим глазам.
— Начинаю новую жизнь, — добродушно отвечаю я, приглаживая непривычно короткие пряди и надевая кепку, натягиваю ее как можно ниже, чтобы скрыть лицо.— Прощай, сойка-пересмешница, — улыбаясь, подхожу к другу и, ободряюще положив ему на плечо ладонь, говорю: — Пойдем, мне не терпится наконец-то стать частью команды.
На горизонте брезжит рассвет, когда мы идем по палаточному лагерю в сторону эшелона грузовиков, которые доставят нас к отправной точке, где начнется наша спасательная операция. Хоть каждый старается не подавать вида, чувствуется всеобщее напряжение. Эта миссия важна для всех, ведь спустя столько лет появилась настоящая возможность проникнуть на территорию, что оставалась закрытой и отрезанной от остального мира. А о том, сколько тайн скрыто от нас под этим железным занавесом беспощадного и жестокого правителя Сноу и говорить не нужно.
Финник пропускает меня вперед, когда мы подходим к большому тенту, где будет проходить брифинг. И зайдя внутрь, я тут же замечаю Бити. После последней арены он так и не смог полностью оправиться — удар молнии навсегда оставил его инвалидом. Так что, с тех пор, он всячески помогает правительству свободного Панема довести войну до конца. Для него это тоже своего рода возмездие.
Следующие десять минут все рассаживаются по местам: я повыше поднимаю воротник и поправляю кепку. Вскоре под навесом не остается свободных мест, последним явившимся даже приходится стоять. Осторожно оглядываюсь по сторонам, но понимаю, что не знакома ни с кем из присутствующих, кроме Финника, Гейла и Бити.
— Прошу вашего внимания, господа, — раздается в микрофон спокойный голос Бити. Начинается. — Как всем вам известно, что мы находимся здесь с очень важной миссией. Никто прежде за последние пять лет не делал ничего подобного, поэтому исход нам не известен. Вы все знали на что идете, когда вступали в ряды добровольцев. И моей сегодняшней задачей является: ознакомить вас с планом проникновения на закрытую территорию и показать вам оборудование, так сказать, наше последнее слово в технике, которое поможет вам с выполнением вашей цели.
Из двух часового инструктажа я узнаю, что путь в Капитолий будет весьма не стандартным. Нас распределили на пять групп по десять человек, которые в разных точках проберутся в столицу под водой, взорвав аварийные дамбовые туннели. Но что будет ждать нас за их пределами — никому не известно. Однако Бити позаботился о том, чтобы наше снаряжение выдержало давление воды, не стесняло наши движения, когда мы будем плыть на большой глубине, и чтобы воздуха хватило на два-три часа, а в случае нападения и обстрела наших групп, водолазный костюм не пропускал пуль.