Джоанна с помощью жестов отдает очередной приказ: несколько головорезов ускоряют шаг, и, сменив направление, исчезают за деревьями, пока мы продолжаем следовать прежним маршрутом.
Чувствую себя неуютно в такой компании, отчего тело напряжено до предела, как бы ожидая какого-либо подвоха. Однако все спокойно; вокруг слышно лишь щебетание птиц и шелест листвы от дуновения ветра. Слух улавливает еще звуки, напоминающие журчание воды. Они становятся громче по мере нашего продвижения. Делаю глубокий вдох, вбирая в себя свежий и слегка влажный воздух.
— Уже близко, — ворчит Джоанна, с подозрением оглядываясь на нас. — Не разевайте рты и пошевеливайтесь.
Не смея с ней спорить, мы прибавляем шаг. Шум воды становится все громче, с интересом всматриваюсь в линию горизонта, пытаясь разглядеть, куда нас ведут. Впереди раскинулись высокие скалы, заросшие густой травой и деревьями, а над ними искрятся брызги, превращаясь в радугу, как бывает после дождя в солнечный день. Наконец, нас выводят к истоку реки, а наверху, с утеса срывается небольшой водопад.
На мгновение замираю, зачарованно любуясь картиной: огромная прозрачная живая стена на фоне яркой зелени, проглядывающая через тонкую дымку тумана. Почти как дома, в Двенадцатом. Меня окликают, разрушая секундное умиротворение, и зовут присоединиться к своей группе, которая решила устроить привал на берегу, пока люди Джоанны осматривают окрестности. Не теряя времени, мы умываемся холодной водой из водоема и наполняем общие бутыли. Через пять минут Мейсон командует следовать за ней и ведет прямо к водопаду, в то время как несколько ее подчиненных снова рассредотачиваются в окрестностях леса.
Безопасным местом головорезов оказывается пещера, укрытая водопадом и частью скалы, обросшей мхом. Небольшая с виду расщелина ведет в глубокий, но узкий туннель под землю.
— Это прорыли ваши предшественники пару лет назад, — поясняет Джоанна с ухмылкой, заметив наш интерес к убежищу. — На этот раз вы оказались куда более изобретательными.
— Зачем ты делаешь это? — не выдержав, спрашиваю я. — Сначала сдаешь нас, а теперь спасаешь!
— Я делаю это не ради вас! — резко отрезает девушка. — Мне плевать, что станет с вами! Мне важно знать, что будет с ним!
Она поворачивается к нам спиной и ускользает из виду, сворачивая за угол одного из проходов. Переглянувшись, мы с Финником идем следом; несколько шагов и наш отряд оказывается в довольно большом по площади подземелье, где за столами сидят люди, снабженные разнообразной техникой: компьютерами, датчиками, системными блоками. С любопытством вглядываюсь в мониторы: на них целая сеть уменьшенных изображений. Там видно все, что происходит в разных уголках леса и вдоль реки. Джоанна жестом показывает всем солдатам, чтобы те покинули помещение, и они выходят, оставляя нас троих наедине.
— Полагаю, теперь ты все-таки объяснишь нам, что случилось? — спрашивает Финник, разглядывая припасы оружия и другие военные приспособления у стены.
— Это я хотела спросить у вас, что случилось, — злобно фыркает Джоанна, падая в кресло возле одного из столов. — Почему Мелларк заявляется ко мне посреди ночи, практически приказывает мне напасть на своих же людей, дабы спасти пленных шпионов, а потом с улыбкой уходит сдаваться?!
— Что?! — вскрикиваем мы с Финником в один голос. — Что он сделал?
— То, что слышали. Он сказал, что в ближайшее время ему будет предъявлено обвинение в измене. Поэтому я жду объяснений.
— Если ты думаешь, что нам известно больше чем тебе, то ты глубоко заблуждаешься, — отвечает ей Одэйр.
— О нет, я знаю его на протяжении пяти лет! Такого принципиального и справедливого зануду, для которого закон превыше всего, уже нигде не встретишь! Так было, пока вы не заявились сюда! Я вам не его паиньки-дознаватели, — Джоанна вытаскивает пистолет из кобуры и нацеливает его на Финника, — так что лучше вам хорошенько подумать, прежде чем снова начнете строить из себя невинных овечек!
— Как дети малые, — вдруг насмешливо произносит кто-то из каменной арки.
Мы все поворачиваем головы к входу в пещеру, где, облокотившись о стену, застыл наш гость.
— Знаете, порой быть принципиальным и справедливым занудой очень полезно, — произносит Пит, скрестив руки на груди. — Так как это гарантия того, что ситуация не выйдет из-под контроля и твои люди будут вести себя как и положено солдатам.
Мы молчим, с удивлением разглядывая парня. Вид у него помятый: форма и кожа грязные, лицо выглядит уставшим, волосы взъерошены. Мелларк подходит к нам, беря со стола чашку и термос, наливает себе что-то похожее на кофе, делает большой глоток и потирает лицо, тем самым еще сильнее размазывая по нему грязь.
— Ты что, полз сюда на четвереньках из самого Промышленного сектора? — наконец ехидно спрашивает Джоанна, не сводя с него прищуренных глаз. — Что за видок?
— Можно сказать и так, — отмахивается Пит, — но сейчас не об этом. Вам, кажется, хочется знать зачем я собрал всех здесь?
— Хотелось бы, — в один голос отзываемся мы с Мейсон.
На секунду на его лице проскальзывает удивление, однако Мелларк тут же прячет все эмоции за маской абсолютного спокойствия. Пробежавшись по Джоанне, его взгляд останавливается на мне.
— Чтобы завершить вашу миссию, — со всей серьезностью произносит Пит, а потом, приподняв одну бровь, добавляет: — Или вы уже передумали нас спасать?
Не успеваю ему ответить, как меня перебивает Мейсон:
— Спасать?! — ее лицо вытягивается от удивления. — Нас?!
— Объясню чуть позже, — обещает он, и возвращается к нам с Финником. — Что скажете?
— Все в силе, — твердо говорит Финник за меня. — Мы тебя не обманывали.
— Я верю вам, — отвечает Пит, — но хочу сам во всем разобраться и взглянуть на правду собственными глазами. Поэтому я и попросил Джоанну организовать вам побег — мы уходим вместе и как можно скорее…
— Ты с ума сошел?! — вскрикивает Мейсон, подскакивая с места, и хватает его за лацкан помятой формы. — Что за чушь они тебе наплели?!
— Успокойся, Джоанна! — велит парень, перехватывая ее руку. — Я знаю, что делаю и прекрасно понимаю на какой риск иду. И если ты хоть раз в жизни соизволишь выслушать меня, то получишь ответы на свои вопросы!
— О, в кои-то веки ты решил заметить мое присутствие, так и быть, я вся во внимании! — язвит девушка, вырываясь из его объятий.
На секунду мне кажется странной их перепалка; я четко осознаю, что они не те люди, которые когда-то были моими друзьями, но что-то в их разговоре кажется мне знакомым. Гоню эту мысль: больше никаких призраков. Пока они спорят, подхожу к Финнику и поднимаю брови в немом вопросе: что он пообещал Мелларку в обмен на нашу свободу, и почему они скрыли это от меня?
— Если вы не возражаете, мы отойдем на пару минут, — раздраженно бормочет Пит, хватая Мейсон под локоть, и выводит ее из помещения.
Нам это только на руку: мне и Финнику тоже не помешало бы обсудить детали.
— Что ты ему наговорил? — ворчу я, как только мы остаемся одни. — Почему я ничего не знаю?!
— У меня не было возможности посоветоваться с тобой, — оправдывается друг. — Пит предложил мне сделку: либо он уходит с нами, либо нам всем светит регенерация! Надеюсь, ты не предпочла бы провести остаток жизни здесь, под куполом?
— Но это не Пит! Наших друзей больше нет! — произношу я, и мой голос срывается. — Ты разве не видишь?!
— Может ты и права, но я хочу дать им шанс, — спорит Одэйр. — Они не виноваты, что это случилось с ними. Мы должны довериться им, и может быть… — он не успевает договорить, как в помещение входят двое. Они вооружены и насторожены; очевидно, что им приказали приглядывать за нами, пока их командиры ведут беседу.
— Что ты там говорил про доверие? — язвительно шепчу я Финнику и отхожу от него, не желая продолжать разговор.
Все оставшееся время, мы стоим в тишине. Злость переполняет меня, хотя умом я понимаю, что он абсолютно прав. Как командир отряда он несет ответственность за всех солдат и действует в интересах своих людей и Тринадцатого. Тогда почему мне так обидно и тошно? Мы — друзья и союзники, которые должны быть на одной стороне, поддерживать друг друга, а в итоге не можем согласовать такие простые вещи, как план действий. Нет, не в этом дело. Мысль о том, что близкий человек снова решил все за меня, бередит едва затянувшуюся рану.