Медленно отпрянув от меня, Йен бесшумно двинулся дальше по коридору. Остальные последовали его примеру.
Я старалась дышать размеренно и как можно тише, но глупое сердце, которое билось сто тридцать ударов в минуту не понимало, что может выдать нас своей дробью.
Вам соврут, если скажут, что со временем страх пропадает. Он не может пропасть. Страх неотъемлемая часть тебя. Это то, что делает нас нами. Сколько бы ты тварей ни убил, в какие бы опасные ситуации ни попадал и сколько бы ни умирал, страх всегда будет с тобой. Он лучший союзник инстинкта самосохранения. А инстинкт самосохранения — это то, что не раз спасёт твою жизнь.
Последний год я думала, что он исчез. Стёрся под натиском ежедневной жестокости, что приходилось мне видеть. Но я заблуждалась. Страх всегда был со мной. Только он посещал меня не во время рейдов, он приходил в мою спальню. Он трансформировался. Сняв фокус с внешнего мира, переключился на мою душу. Находясь среди людей, меня ежедневно сжирало одиночество. Я боялась остаться одна.
До следующего поворота оставалось пару метров. Когда я достигла угла, передо мной внезапно появился один из визгунов. Мгновенно замерев, я задержала дыхание. Тварь медленно передвигалась в перпендикулярно от меня сторону. Как только наши фигуры поравнялись, она остановилась.
Воздух в лёгких заканчивался. Я стояла не двигаясь и смотрела на визгуна, что повернул свою голову в мою сторону. В его глазах не было зрачков, они были одним сплошным кровавым пятном, кожа пузырилась от гнойных кластерных отверстий, а изо рта выходил противный рокот.
Йен поймал мой взгляд и тихонько мотнул головой, говоря этим, чтобы продолжала стоять.
Тварь исследовала носом пространство вокруг себя и с каждым вдохом она приближалась ко мне всё ближе. То же самое проделывала моя рука в направлении ножа.
Теперь я чувствовала кожей её гнилое дыхание. Ещё пару сантиметров и она достигнет своей цели.
Громкий рокот и затем она издаёт мерзкий визг. Она знает, что я стою перед ней. Её обоняние в очередной раз не подвело.
Краем глаза замечаю, как Йен дёргается в нашу сторону. Один большой рывок и он уже возле нас. За это время я успеваю всадить нож визгуну в грудь. Йен хватает его за шею и тоже бьёт ножом, но теперь в голову. Тварь несколько секунд трепыхается, а затем обмякает.
Это всё приводит к шуму.
Раздаётся рокот и за спиной Йена в нашу сторону бежит ещё один заражённый.
– Где могут держать похищенных людей?! – громко спрашиваю Кевина, пока мы бежим от пяти визгунов.
– Не знаю… правда… понятия не имею.
– Кевин, подумай хорошенько.
Несколько секунд он молчит, затем говорит:
– Есть одна мысль, но я не уверен…
– Веди!
Поворот, длинный коридор, снова поворот, казалось, этому лабиринту нет конца. Твари бежали за нами, не сбавляя темпа. По пути встречались новые и это не на шутку осложняло положение. Мы начали стрелять в открытую.
Добравшись до нужной двери, вместе с картой, нужно было ввести код.
– Ты знаешь код? – оборачиваясь каждые две секунды, спросила Кевина.
Проведя картой по датчику, он лихорадочно набирал снова и снова разную комбинацию цифр.
– Думай, думай, думай… – стукнув себя по лбу несколько раз, он продолжил вводить новые комбинации.
Заражённых было всё больше и больше. И на каждом был оранжевый браслет с номером.
– Кевин, быстрей! Их слишком много!
Рокот перешёл в хаотичный хор и за ним последовал оглушающий визг. Закрыв руками уши, я сползла по стене на пол. Голову пронзила острая боль, а давление в ушах должно было вот-вот пробить перепонки.
Сквозь затуманенный разум я отмечала, как быстро сокращается расстояние между нами и тварями, что бежали в нашу сторону. Потом раздался щелчок и лампочка над дверью загорелась зелёным светом.
– Получилось… – прохрипел Кевин.
Все по очереди стали заползать внутрь. Последним был Джеймс. Двинув ногой по двери, он постарался захлопнуть её, но одна из тварей пролезла рукой в щель и не давала осуществить задуманное. Тогда сместив ногу правее, он удар за ударом пытался вытолкнуть её обратно. Когда щель опустела, он захлопнул дверь и повернул замок.
* * *
Ощущение, что до тебя доберутся, не покидало ещё несколько долгих секунд. Адреналин пронёсся по венам и артериям, разгоняя горячую кровь, но при этом покрывая лоб холодной испариной.
Помещение, в котором мы оказались, было узким, но прилично длинным.
Услышав шум за своей спиной, я резко обернулась. Вдоль стены были расположены большие клетки похожие на вольеры для собак. Между железными рейками виднелись бледные руки. Множество рук с разбитыми костяшками и мелкими ссадинами. Они крепко держались за прутья словно это единственное, что может их спасти. Люди стояли босиком на ледяном полу в больничных рубашках длиной чуть ниже колена, а их головы были выбриты под ноль. Они затравленно смотрели в нашу сторону, оценивая, на сколько опасен новый объект внимания. Здесь были старики, дети и молодые. Девушки и парни. Женщины и мужчины. Мальчики и девочки, которым не было и четырнадцати. Осунувшиеся лица с чёрными кругами под глазами. У кого-то на запястьях были следы от наручников, а у кого-то исколоты все вены на обратном изгибе локтя.