– Считай, что так.
– Нет, ну тут что-то должно быть. Я не верю, что человек, который примкнул к шестёркам вдруг одумался и решил встать на сторону добра.
– А вы считаете, что находитесь на стороне добра? – горько усмехнулся Йен.
– Что ты хочешь этим сказать?!
– Заткнулись оба! – вдруг рявкнул Джеймс.
Йен безразлично посмотрел на него и снова усмехнулся в ответ.
Оставшийся путь мы прошли в тишине. Когда впереди показались железные ворота, покрытые ржавчиной, все замедлили шаг.
– Все остаёмся на месте, первый идёт Хант, – скомандовал Джеймс.
– А если он предупредит всех о том, что мы здесь? – поинтересовался Томас.
– Он не сделает этого, – снимая наручники с его рук, проговорил Джеймс. – Ему есть что терять, – посмотрел он прямо на Йена.
Йен поймал его взгляд, и повернувшись, молча пошёл в сторону фермы.
Спрятавшись в зарослях травы, мы наблюдали, как он открывает небольшую калитку ворот и пересекает двор в направлении главного входа. Поставив одну ногу на первую ступеньку лестницы, он издал мелодичный свист.
– Это их особый знак? – прошептал Калеб.
– Сейчас увидим, – ответил Джеймс.
Но ничего не происходило. Никто не спешил отвечать и открывать входную дверь. Поднявшись по лестнице, Йен зашёл внутрь.
– Он сдаст нас! – прошипел Томас.
– Мы ждём.
– Джеймс, я не доверяю ему. Они уже скорей всего продумывают план, как нас убить.
– Я сказал, мы будем ждать! – с нажимом произнёс Джеймс.
– С чего такая уверенность, что он не сдаст нас?! – вскочил Томас. – Я не собираюсь сидеть здесь и ждать пока нас убьют!
– А ну, сядь обратно!
– Прости, Джеймс, но в последнее время из тебя хреновый командир!
– Ребят, – позвала я.
– Что ты этим хочешь сказать? – стал подниматься Джеймс.
– То, что ты перестал мыслить трезво, а ты знаешь, как это мешает нашей работе. Поэтому…
– Ребят! – рявкнула я.
Замолкнув, они оба перевели на меня взгляд.
– Смотрите…
Йен вышел из дома, и посмотрев в нашу сторону, кивков указал выходить к нему.
– Пошлите, – спокойным тоном проговорил Джеймс.
Все молча поднялись и направились в сторону фермы.
– Джеймс, это плохая идея, – схватил его за плечо Томас.
– Я сам решу плохая она или нет, – скинув его руку, он пошёл дальше.
Подходя ближе, я заметила, что в выражении лица Йена что-то изменилось. Оно было каким-то неживым и ожесточённым.
– Что произошло? Они там? – накинулся с вопросами Джеймс.
– Нет, там никого нет.
Обогнув его, он направился к входу в дом. Все остальные последовали за ним. Проходя мимо Йена, я почувствовала, как он схватил меня за руку.
– Тебе не стоит туда идти.
Подняв на него взгляд, я увидела мольбу, которая прорвалась сквозь холод глаз и достигла своего адресата.
– Почему?
– Тебе не стоит это видеть.
– Я сама разберусь как-нибудь, – выбравшись из захвата, быстрым шагом пошла в дом.
Gustavo Santaolalla – All Gone
Первое, что я почувствовала, заходя внутрь – это сильный запах разложения тела. Он заполнял все внутренности отравляя. На стенах виднелась запёкшая коричневого цвета кровь, а на полу валялись гильзы от пуль. Зайдя в первую комнату, увидела раскуроченное тело. Его словно вывернули наизнанку. Даже нельзя понять, какого пола был человек, так оно было изуродовано. В уцелевшей руке находился пистолет, и только по пальцам стало ясно, что это мужчина. Чуть дальше от него лежала женщина без лица. Вместо него было сплошное месиво бордово-чёрных оттенков. Лишь волосы оставили свой прежний вид, длинные каштанового цвета, они лежали красивыми волнами на полу.
Закрыв на какое-то время глаза, я сделала медленный вдох и выдох.
В остальных комнатах было то же самое, только с тем отличием, что количество трупов разнилось. Где-то насчитывалось до пяти, а где-то один или два.
– Я же сказал, что не стоит тебе это видеть, – раздался за спиной голос Йена.
– Что здесь произошло?
– А ты как думаешь?
– Не отвечай вопросом на вопрос. Я вижу, что это сделали эти твари, но почему? – обернулась я к нему. – Шестёрки же, наоборот, помогали им, кормили их.
– Я не знаю, Ева, правда.
Опустив взгляд, я стала гипнотизировать узоры на деревянном полу, размышляя о мотивах людей и этих тварей. Может, Хоффман была права, когда говорила мне, что люди ничем не отличаются от них. Что выгода – это единственное, что движет этим миром. Тогда я ей не верила, думала, что это лишь её искажённая истина.
– Ты не доверяешь мне и у тебя есть на это полное право. Но ты можешь спрашивать меня всё, что посчитаешь нужным тебе знать. Я отвечу честно.