***
- Привет. Кто ты?..
Этот голос вывел Ярослава из оцепенения. Он прозвучал совсем рядом, близко-близко, но мальчик был уверен, что в карцере он один. Ярослав снова создал огонёк, вложил побольше сил, так, что свет от него озарил сразу всю комнату, не оставив ни одного тёмного угла. Яр успел заметить убежавшую в невидимую нору мышь, пару тараканов в углу, но никого больше не было. Человек в комнате был один. Он.
- Не бойся, - голос донёсся снова, - Я за стеной. Подойди поближе.
Ярослав подошёл. Он уже понимал, что этот голос, а точнее - его обладатель или обладательница, не желают ему зла. Но он слишком не привык к добру. - Ну вот, - голос прозвенел, как хрусталь. Совсем рядом. - Теперь мы можем общаться. Наконец-то. - Кто ты? - сипло спросил Ярослав. Он был уверен, что за стеной девушка. И её голос, даже приглушённый каменной кладкой, был прекрасен. - Эй, я первая спросила вообще-то, - притворно обиделась она. - Яр... Ярослав, - сказал он. И зачем-то прибавил, - я из дет.дома. - Глупый, но а откуда ещё, - девочка звонко рассмеялась, - Я Ангелина. И я бы пожала тебе руку, но... сам понимаешь.
Ярослав готов был поклясться, что Девочка-За-Стеной, Ангелина сейчас улыбнулась. А ещё он готов был поклясться, что хочет слушать этот голос вечно.
- Ангелина, - он покатал это имя на языке, словно аккуратно пробуя на ощупь, - Сколько ты здесь? - Не помню, - просто ответила узница, - Правда, не помню. Я перестала считать где-то после года. Когда у меня сточился камешек, я им заметки делала. - Больше года?! - Ярослав был поражён. Он, конечно, слышал, что провинившихся детдомовцев держали здесь долго, но даже самое долгое долго в его понятии не могло и приблизиться к такой цифре. - Ну да. Евгения Петровна меня...не очень любит, - в её уже привычном весёлом голосе просквозила грусть. - А за что? - Ярославу казалось, что говорить с ней он может часами, - Ты что, кого-то убила? - Нет, ты что, - Ангелина возмутилась, - Но если я скажу, ты мне всё равно не поверишь.
Ярослав молчал. Он уже понимал, что она не выдержит. Слишком долгая тишина в качестве собеседника не идёт на пользу никому.
- Я волшебница, - доверительным шёпотом ответила девочка. Ярослав не мог не засмеяться. Он очень хотел, но смех распирал его и рвался наружу. И он смеялся во весь голос, эхо отражалось от стенок карцера. Казалось, весь дет.дом слышал его смех. - О боже... прости, - выдавил Яр, когда наконец смог отдышаться и сказать хоть что-то. - Ну вот, - удовлетворённо отозвалась девочка, - Я же говорила. Не поверишь. - Да как я могу не поверить! - воскликнул он, - Как, если я сам такой же. В этот момент, казалось, не было никого счастливее на этой земле, чем мальчик и девочка, сидящие в карцере в старом детском доме на окраине города. У них была общая тайна. Они оба были особенными.
***
- Я вот так ещё могу, - сказала Ангелина, и спустя мновение Яр услышал красивую мелодию из-за стены, будто там был целый хор, но дело было в другом. Просто у девочки была потрясающе красивая магия.
Они сидели так уже долго, счёт времени давно потерялся. Мальчик и девочка по очереди показывали своё волшебство, и Ярослав с удивлением обнаружил, что его магия более острая и грубая, чем у Ангелины. Он ещё не видел её, но готов был поклясться, что это самая красивая и самая лучшая девушка в мире.
- Всегда мечтала побывать в Париже, - вдруг сказала Ангелина, - там и магия не нужна. Говорят, там просто прекрасно. - Что за Париж? - Ну вот... Я же говорила. Глупый, - констатировала девочка, - Город такой. Во Франции. Краси-и-и-и-вый. Даже фраза есть такая - "Увидеть Париж и умереть". - Нет, - задумчиво отозвался Яр, - Не хочу умирать. Лучше так - "Увидеть Париж и поехать дальше смотреть мир". Более оптимистично. - Это да, - рассмеялась маленькая узница, - Тут ты прав, глупая фраза. Обещаю, когда мы выберемся... - Если, - перебил её Ярослав. - Когда. Когда мы выберемся, первым делом махнём туда. Будет там есть мороженое и смотреть на парижанок. - Вместе? - спросил мальчик. - Вместе, - ответила девочка.