— Да, еще один нюанс, — объявил, когда мы вчетвером, графиня, Сазонов, зельевар и я, собрались в комнате непонимающего, что происходит Петра. — Пока мы не позовем, то заходить сюда ни в ком случае нельзя. Малейшее отвлечение и исход операции окажется плачевным.
— Понял, встану костьми, но никого не пропущу, — ответил Илья Викторович.
— А меня забыть спросили? — хрипло произнес раненый.
— Вы не в том состоянии, чтобы адекватно реагировать, — покачал я головой. — Простите, Петр Денисович, но мы с вами побеседуем потом, когда проблемы останутся позади.
— Вы так уверены? — с трудом произнес умирающий.
— Разумеется, — хладнокровно ответил я и послал на него заклинание сна.
В комнате мы остались втроем, если считать больного. Вертлугин все же поинтересовался, почему я так Петру ответил.
— Подсознание, он должен верить и бороться, уже ведь руки опустил и источнику перестал давать команды к сопротивлению, — пояснил я. — Ладно, медлить и в самом деле нельзя, приступим.
Разжал губы больного и влил в него из пробирки несколько капель зелья восстановления, смешанного с бодрящим эликсиром. Зельевар, когда я его настойки смешивал пытался возразить, что так нельзя, но слушать его не стал. Подумаешь, никто тут так не поступал! Мне лучше знать, как воздействовать в таких случаях на темную магию.
Нам с Валерием Семеновичем пришлось Петра полностью раздеть. Темные кляксы по всему телу распространились.
— Его предстоит в какой-то момент перевернуть на живот, проследите, чтобы мог дышать, — предупредил своего ассистента и стал наносить руны на больного. Выжигание силы; восстановление магии; универсальное противоядие; очищение от заразы; воздействие и подчинение и самую главную — светлую руну, призванную уничтожить проклятие и темную магию. Хватит ли у меня сил? Не могу ответить, надеюсь на пару склянок с бодрящим зельем и собственное восстановление. Зельевар такому подходу противился, спорил, что больше одной порции его варева принимать никак нельзя за такой короткий промежуток. Мол, максимум следует подождать часов восемь.
— У нас нет столько времени, — ответил ему.
Первым делом вскрыл плохо затянувшуюся рану, оставленную шашкой.
— Черт! — ругнулся, осознав, что клинок вошел глубже, чем рассчитывал.
Делать нечего, удаляю зараженную и уже разлагающуюся плоть, предварительно наслав обезболивание на этот участок тела. В какой-то момент понял, что Вертлугин на грани срыва и обморока.
— Валерий Семенович, к окну подойдите и продышитесь, ваша помощь пока не требуется, — дал указание зельевару и добавил: — Еще не хватало с вами возиться, если, как кисейная барышня, без чувств упадете!
Что-то он мне язвительное хотел ответить, да посмотрел, как скальпель еще глубже в рану углубился и ладонью рот прикрыв рванул к окну. Я-то отключил обоняние и запахов не чувствую, а они тут, подозреваю, еще те. Странно другое, кровь без каких-либо примесей, нормального цвета и это странно. С другой стороны, яда не должно быть и одну руну могу не активировать. Или перестраховаться? Черт его знает, на каком уровне проклятие действует.
— Вскрывать пулевое ранение? — бормочу под нос и вновь перестраховываюсь, делая разрез.
Как и подозревал, никакого гниения нет, следовательно, пуля не имела темной магии. Ничего страшного, на общем фоне Петр и не заметит, такой мелочи.
— Пора! — выдыхаю и начинаю одну за одной активировать руны.
Стремительный отток энергии из моего источника. Заклинания обволакивают больного и заключают его в своеобразный кокон. На меня накатывает слабость, руки трясутся.
— Влейте в меня зелье бодрости, — прошу зельевара.
Тот не сразу отреагировал, вновь что-то возразить захотел, но внимательно на меня посмотрел и выполнил просьбу, а потом сказал:
— Александр Иванович, позвольте вам пот промокнуть.
— Давайте, — согласился я, ощущая, как солоноватая жидкость лицо заливает.
Есть минутка, пока руны наберут мощь и начнут действовать, вот тут-то их и предстоит направлять. В первую очередь следует очистить внутренние органы, следом источник, потом подкожные проявления и только потом восстановить нервные окончания. Кстати, последний этап самый легкий. Даже с него мог начать и тогда бы Петр смог ходить, но недолго. Методично сканирую внутренние органы своего пациента. Все получается, но сил отдал немало. Выпил еще одну склянку с зельем бодрости и, боюсь, это предел в моем текущем состоянии.