— Александр Иванович! С трудом вас нашла! — воскликнула Натали. — Чем помочь?
— Как там Валерий Семенович и Мария? — уточнил у девушки, забеспокоившись, что впопыхах провел диагностику и мог что-нибудь упустить.
— Все хорошо, вещи стерегут, да и двигаться господину Вертлугину вы запретили, — улыбнулась девушка.
— Давай пройдем ко второму поезду, поинтересуемся, не нуждается ли кто в помощи, — указал я направление.
Паровозы перегородили железнодорожные пути и еще там находится оцепление из солдат во главе с парой офицеров, которые меня уже отгоняли, пренебрежительно заявив, что их целители справятся. Тем не менее, что-то у последних не получалось, продолжают суетиться перед кем-то лежащим на насыпи. Мой коллега прав, помощь требуется, но на штыки, в прямом смысле этого слова, лезть не собираюсь.
— Кто такие⁈ — остановил нас оклик подпоручика, совсем молоденького на вид и даже безусого.
— Это баронесса Сухарева, — указал на свою спутницу. — Я имею дар врачевателя и готов помочь пострадавшим, если они есть.
Младший офицер посмотрел в сторону своих командиров, о чем-то яростно спорящих, а потом неуверенно сказал:
— Если вы из благородных и обладаете целительским даром, то должен пропустить и сопроводить к пострадавшим, — он чуточку задумался, вновь куда-то с прищуром посмотрел, словно принимая какое-то важное решение. — Пропустить! — скомандовал солдатам, а нам с Натали предложил: — Следуйте за мной и поторопитесь!
Мы с Натали переглянулись, но возражать не стали. А подпоручик поджал губы и почему-то повел нас между покореженными вагонами.
— Меня зовут Олег Михайлович Гранин, подпоручик гвардии императорского полка, приставленного к охране к их Высочествам, — обходя стоящих старших офицеров и двух усталых пожилых господ, которые что-то с удрученным видом говорят.
К своему стыду, понятия не имею, сколько точно детей у императора. Вроде бы пятеро, но это не точно. Разумеется, речь про официально признанных. Среди них нет бастардов, а так как Коршунов славился своими похождениями, то они должны быть. Впрочем, Степану Васильевичу уже семьдесят лет, а у него официально две фаворитки. Ну, так об этом говорят и даже в газетах пишут. Осуждать главу империи не имею права, ну, не разбираюсь в его правлении и политики. Память ничего не подсказывает. Это упущение в планах исправить, но уже одно то, как поступили с моим предшественником и спутницей, то возникают вопросы. В том числе и прожив всего пару дней в городке, как говорится, осадочек-то остался. При этом познакомился и даже сошелся с весьма достойными людьми.
— Со мной барон и баронесса, они целители, ехали во встречном поезде, — сказал подпоручик Гранин, обращаясь к штабс-капитану.
— Олег Михайлович, вы правильно сделали, что таким путем шли и с нашими целителями не столкнулись, — усмехнулся штабс-капитан и провел двумя пальцами по своим усам. — Если потребуется задержу эскулапов, но вы не медлите, а если что, то уходите другим путем.
— Понял! — кивнул подпоручик.
Двоим солдатам последовал короткий приказ и те отошли от входа в вагон. Посторонился и штабс-капитан, пропуская нас внутрь. Неужели тут сам император и он пострадал? Нет, не похоже, да и подпоручик говорил, что приставлен к их Высочествам, следовательно, в поезде путешествовали дети главы империи. Сомнительно, нет какого-то пафоса и подозрительности. Или это безалаберность? У нас даже документы не проверили! А кроме фамилии моей спутницы и то сказанной на словах, Гранин ничего о нас не знает. Почему поверил и не причислил к террористам?
— Надеюсь, вы поможете, за вашей работой наблюдал и убедился в профессионализме, — неожиданно сказал наш сопровождающий, когда мы прошли несколько метров по коридору вагона.
Убранство поражает, как и то, что даже стекла целые. Судя по всему, металл зачарован от внешних повреждений. Этакий большущий артефакт на колесных парах. И это не удивительно, император и не такое себе в состоянии позволить.
— Апартаменты Его Высочество Максимилиана Степановича, — провозгласил подпоручик и постучался в дверь, которая мгновенно отворилась и в проеме показался мужчина лет пятидесяти в ливрее. — Целители с другого поезда, — представил нас Гранин и добавил: — А это секретарь-помощник Его Светлости.
— Проходите, может быть, разберетесь, что за хворь приключилась, — посторонился секретарь.