Вот же дрянь тяжёлая! На ощупь вроде какая-то композитка, под черепицу выполненная, но по весу деформированные листы кровли почему-то куда тяжелее старого толстого шифера оказываются! Ну ничего… Щас ещё раз попробуем — пообещал двойнику я и вновь попытался почерневшими и словно бы дымящимися когтистыми руками отвалить в сторону накрывший нас с головой массивный фрагмент кровли.
— Нюто, ты как?! — донёсся до меня голосок подруги, похоже сумевшей забраться под засыпавшие меня обломки и присмотревшись, я сумел различить огненную кошечку, ползком подобравшуюся ко мне.
«Уфф! Химари жива» — с облегчением подумал Юто, позволив себе перевести дух, но при этом я явственно ощутил словно бы холодное дуновение исходящее откуда-то сверху, могущее означать что подкравшийся к нам пиздец по-прежнему крутится в опасной близости.
— Просьто заибись — негромко пробурчал я на русском, после чего попытался приободрить мечницу, подползшую на расстояние вытянутой руки — Химэ… Прости, похоже я облажался. Надеюсь, ты не сильно ранена? А то чувствую, сейчас за нас опять возьмутся…
— Ня не нянена, но нящитняца из меня сейняс никаняя. Меч свой ня утратила… — виновато отозвалась нэка, вновь переходя в человеческий облик и сумев немного приподнять кусок кровли, позволяя мне выползти, вымучено улыбнулась — Но зато ты и Сая живы, ня видела как ей помогла одна из тех сестёр…
— Хоть что-то хорошее — отозвался Амакава попытавшись подползти сквозь придавленные обломками поломанные ветки кустов к приподнятому нэкой краю кровли, пока одна из ветвей устилавших землю перед нами не ткнулась острым концом прямо в рану на груди буквально прострелившую тело болью.
— Агрхххх! — со злостью выдохнул я, но тут край кровли под которым я намеревался проползти загорелся, вынудив мечницу вновь обернутся кошкой и переместится ближе ко мне. Приподнятые подругой обломки крыши вновь опустились к земле и пламя, уменьшившись без притока кислорода разгоралось медленнее, наполняя и без того тесное пространство вонючим дымом.
— Нютооо! Вня куня обнямков превнящается в один няльшой костёр и если мы сейняс не выбенямся… — скороговоркой пробормотала демоница вновь переходя в человеческую форму.
— Мы выберемся! — выдохнул я, пытаясь помочь подруге. Яростное нежелание вновь гореть заживо придало мне сил, извернувшись боком я подналёг плечом на придавившую нас часть кровли и пересиливая резь в груди рывком изогнулся, попытавшись использовать собственное тело как домкрат — Выберемся. И победим снова. Как и там…
— Ня! — подтвердила демоница, предприняв новую попытку освободить нас из огненной ловушки.
«Они знают, что мы здесь, поэтому и подожгли обломки» — предположил первое пришедшее на ум двойник, но я надеялся, что он ошибался и враги лишь бегло прошли вблизи, не почувствовав нас. Иначе вместо игр с поджиганием обломков сразу бы въебашили повторно чем-нибудь убойным как амеры… Хотя о чём я? Противник у нас тут не звёздно-полосатый а инфернально-рогатый, так что… Кхе! Может и иначе действовать.
Кашляя и зажмурив разъедаемые дымом глаза, я медленно вместе с Химари приподнял обжигавший моё и без того ободранное чёртовыми колючками плечо кусок занявшейся огнём крыши.
Нда… Есть во всей этой херне прямо таки что-то кармическое. Снова меня в войну втянуло, опять приходится переживать взрывы и обстрелы. Как терпел на этом свете, так и мучился на том. Точнее наоборот, хотя какая в жопу разница?! — нашёл в себе силы зловеще ухмыльнуться я, разлепив слипшиеся из-за запёкшейся крови искусанные губы — В обоих мирах враги пытались подорвать меня. И гореть в огне по вине этих сук приходилось! Ну, попробуйте снова, пробуйте! И не обижайтесь за свои кишки выпущенные и на деревьях развешенные, за свои жопы, порванные столбами дорожных указателей, на которых мы ваши тушки без солидола насадим, а ваших сучек и личинок превратим в смазку траков. НЕ БУДЕТ ПОЩАДЫ, НЕ БУДЕТ ПРОЩЕНИЯ, ЛИШЬ СМЕРТЬ НЕДОЧЕЛОВЕКАМ, СМЕРТЬ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ, МЫ НЕСЁМСМЕРТЬ ИМЯНАМСМЕРТЬСМЕРТЬВРАГАМ!
Бормоча жутковатые обещания словно кровожадную молитву я сознательно пытался заглушить рвущую тело боль погрузив сознание в омут ненависти и злобы, черпая силы в скрывающейся внутри себя тьме и намереваясь взамен вознаградить её пролитой кровью.
— Деркхжись, кххиса! — кашляя, выдохнул я на русском, чувствуя что Химари вновь стала кошкой, но так же ощущая как обжигающая плечи кровля выгибается и разрывается по швам. Несмотря на разгоревшийся с притоком воздуха огонь, захваченный яростным порывом рвать и крушить я больше не чувствовал жара пламени и боли ожогов оставляемых каплями плавящейся композитки, а затем отросшие крылья наконец позволили мне взмыть с обессилившей Химари на руках в дымные небеса, подсвеченные огнём горящих полуразрушенных домов, опоясывающих громадную проплешину эпицентра взрыва.