— Да, — неожиданно горько усмехнулась Лафия, — они смотрят не свысока. Они следят, как бы я не допустила ошибки, чтобы можно было подловить моего отца. Все знают, как он любит меня. Или пытаются угодливо дружить, надеясь этим отхватить себе кусочек побольше и послаще.
— О чем ты хотела поговорить? — спустя некоторое время нарушила молчание Тори.
Ей стало жаль Лафию. В конце концов, она не владеет никакими секретами, а что такое одиночество шатенка знала очень хорошо.
— О чем могут говорить девушки? — обрадовалась блондинка. — О парнях и моде. У тебя есть жених?
— Нет, — улыбнулась Тори, — все как-то было не до этого.
— Да что ты, — всплеснула руками собеседница, — это должно быть на первом месте. Вот мой Неакрис... ты бы его видела! Он сын Лариота, нашего воеводы. Сам Лариот не очень, и в кого у него сын? Но мне повезло.
— И твой отец не против подобной партии? — невольно заинтересовалась шатенка.
— Ну, сначала он планировал породниться с эльфами или вампирами, — усмехнулась Лафия, — но мне эта идея не показалась удачной. Ему пришлось смириться.
Девушки долго говорили о своем сокровенном. Лафию очень заинтересовал тот мир, откуда пришла Виктория, но только на две извечные темы: парни и мода. Вечером иномирянка с грустью подумала, что очень жаль, что знакомство с людьми не началось у нее с Лафии.
6. Нарушение мира
Через несколько дней после посещения главы людей случилось радостное и долгожданное событие. Ризза родила очаровательного мальчика. Его назвали Кафран, что означает "свет". Кровь приемных родителей изменила организм Виктории под окружающий мир. В частности, продолжительность ее жизни увеличилась, Тори очень привязалась к сводному брату и к своим воспитанникам. Военных действий так и не было, но напряжение ни на миллиметр не снижалось. Наоборот, старшие воспитанники покидали шатенку и присоединялись к тренировкам взрослых, чему завидовало младшее поколение.
И на фоне всего этого у Виктории и Лейфона возрастали взаимный интерес и симпатия. Они не торопили события, ибо жизнь у них была значительно дольше человеческой. Прошло двадцать три года на грани войны, которые скрашивались у девушки радостью Риззы и Дирана, души не чаявших в своем сыне и все более теплеющими отношениями с вампиром. Да и сама Тори радовалась взрослению братика. У вампиров и эльфов малыши вырастают быстро, но примерно к пятидесяти-шестидесяти годам их взросление приостанавливается. Поэтому малышей этих рас практически не видят. Прошлое все более и более становилось зыбким и отодвигалось в самый дальний угол памяти. Из клана Твердой Скалы приходили письма от Лафии. Она выщла замуж за Неакриса и родила наследника. В землях людей тоже напряженно ждали войны, не желая вмешиваться, но и не собираясь просто так отдавать свою территорию победителю. Даже ощущение войны стало каким-то привычным. Это могло продолжаться бесконечно долго... если бы...
Тот день был солнечным и навевал легкие светлые мысли. К гуляющей с воспитанниками Виктории подошел один из бывших ее "малышей" переброситься парой слов. Лейфон в тот момент отсутствовал. Как-то так сложилось, что территорию "детского сада" все воспринимали как безопасную. Смеясь над какой-то шуткой молодого вампира, шатенка склонила голову набок. Около уха послышалось что-то непонятное, волосы пошевелило потоком ветра... и через мгновение собеседник Виктории, нелепо взмахнув руками, упал на спину. В его глазнице дрожало древко стрелы. Подобное оперение было только у эльфийских стрелков.
Виктория зажала рот рукой и осела на землю. Кто-то из вампиров закричал, началось движение, вокруг них мгновенно образовалась стена воинов, воздух стал раскаленным... Но все это отложилось в сознании шатенки как что-то нереальное, не происходящее в настоящее время. Девушку отвели в дом родителей, где Ризза и Кафран окружили ее заботой и вниманием. Диран находился рядом с Фейденом, организующим оборону селения. Тангор поспешно установливал магическую защиту у самых важных объектов.
Первая атака эльфов обошлась вампирам в несколько жертв. Потом было быстрое отражение и небольшая вылазка. Все мужское совершеннолетнее население было мобилизовано, женщины же взвалили на себя обеспечение, лечение и присмотр за теми, кого не взяли на войну. И это было тяжелее всего. Молодые вампиры выжидали любого удобного момента, чтобы улизнуть к отцам или братьям, они не желали мириться с тем, что остались не у дел. Ризза была неотрывно в штабе, чтобы мешать Миране видеть их действия, в свою очередь пытаясь увидеть их намерения. И забота о Кафране легла на плечи Виктории, помогая этим отвлечься от жалости к себе и диком беспокойстве за Дирана и Лейфона. И отец, и жених воевали в первых рядах, участвуя в самых сумасшедших вылазках. Не раз и не два девушка накладывала лечебные мази и повязки на пугающие ее раны дорогих сердцу людей. Но Тори понимала, что любая просьба быть осторожнее неуместна. Эльфы развязали войну на уничтожение. Они решили, что вампиры — зло, и светлорожденные пришли их искоренить. Бред, считала шатенка, но эльфы верили этому призыву Лисселя и Маккавэя. Чтобы уменьшить риск для женщин и детей, вампиры перенесли навязанную войну в лес, заведомо известную противнику территорию. Но и для эльфов обнаружилось несколько неприятных сюрпризов. " Клыкастые", как их называли эльфы, не желали войны, но и не собирались просто так умереть.