- Твою мать, - выдохнул Скотт, замечая бегущую по виску тоненькую струйку крови.
А затем, заметив во всё ещё сжатом кулаке друга едва трепещущие золотистые крылышки, МакКолл нервно выдохнул, покачав головой. Всё-таки у этого парня никогда не было чувства самосохранения.
***
Стайлз бежал по какому-то помещению и, кажется, даже не мог остановиться. Он постоянно оборачивался, сворачивал в новые и новые коридоры, но никак не мог дойти до.. чего? Он даже не знал, куда он бежит. Его просто вело куда-то, а Стайлз не находил сил сопротивляться и лишь бежал, вот уже, кажется, целую вечность.
Но неожиданно коридор оборвался, и Стайлз вдруг оказался.. нигде. Он был в этом месте раньше, он знал. Это была пустота. Нет стен, потолка, пола. Тут есть всё, но нет ничего. Это пустота, полная таких вещей, что кровь стынет в жилах. А Стайлз тут был. Вот же радость вернуться-то, а.
Стилински, выдохнув, пошёл вперёд, оборачиваясь и замечая, что выход, через который он вбежал, отсутствует, и, ничуть не удивившись, парень пошёл дальше. Когда он был тут в прошлый раз, его руки постоянно были облиты чьей-то кровью, и вокруг сновали недосягаемые друзья и просто близкие люди.
Теперь тут было пусто. Он не видел ничего и никого и, беспрестанно оборачиваясь, лишь задавался вопросом о том, а нужно ли ему тут быть?
- Стайлз, - внезапно раздалось по помещению, заставляя парня вздрогнуть и обернуться. Никого, конечно же, всё ещё не было.
- Кто ты? - дрожащим голосом произнёс Стайлз. - Почему я здесь? Что вообще это за место?
- Твоё сознание, - отозвался голос, до боли знакомый, но искажённый эхом, и потому неузнаваемый. - Стайлз, отправляйтесь. Ваша помощь нужна им. Всегда была и будет. Вы всегда были слишком важны, Стайлз. Все вы. Помоги им. Вы нужны им.
- Я не могу, не могу, - выдохнул Стайлз, крутясь на месте и вцепившись пальцами в волосы. - Мы не можем туда пойти. Мы не можем никому помочь. Мы даже не смогли помочь ему, когда…
- Стайлз, - оборвал парня голос, вдруг став чётким. И Стайлз, замерев на месте, округлил глаза, с болью в сердце понимая, что он его всё-таки узнал. - Стайлз, я прошу тебя. Не сдавайся. Никогда не сдавайся. Только не ты. Не вы все. Вы такие сильные, такие храбрые. Стайлз, прошу. Помогите ему.
- Я не могу, я не могу, - повторял Стайлз, крутясь на месте в поисках обладателя голоса. - Как я могу им помочь, если я тебе-то помочь не смог? - прошептал он, тяжело дыша.
- Стайлз, - неожиданно твёрдо произнёс голос совсем близко. Стайлз замер, осознавая, что это у него за спиной, и с удивлением осознал, что поворачиваться.. не хочет? - Я тебя прошу. Помоги им. Ты сможешь. Вы все сможете. Прошу, Стайлз. Всё так близко, до конца так мало. Пожалуйста, Стайлз. Пожалуйста…
- Стайлз!
Стилински распахнул глаза и уставился на глядящую в ответ испуганную Лидию. Парень, несколько секунд просто глядя в глаза девушке, сел и, не обращая внимания на протесты Мартин, повертел головой, осознав, что он в больничном крыле. События утра в памяти отсутствовали как таковые, и поэтому Стилински, наплевав вообще на всё, взял ладони рыжеволосой в свои, боясь даже представить, как она отреагирует сейчас на его слова.
- Лидия, нам нужно идти за воспоминанием, - проговорил он, чуть сжимая ладони девушки. - Мы обязаны. Мы сможем с этим справиться, я знаю.
- Что? - явно не поняла рыжеволосая. - Стайлз, у тебя Помфри только что предотвратила ухудшение. У тебя было сотрясение, понимаешь?
- Да? - нахмурился Стайлз, а в следующий миг вновь махнул рукой. - Плевать, не о том речь. Тем более, оно же было, значит, всё хорошо.
- Стайлз, - напряжённо произнесла Лидия, хмурясь.
- Лидия, прошу, - выдохнул Стайлз, умоляюще глядя на девушку и подмечая, как его интонация сейчас схожа на ту, другую, которая звучала в его голове несколько секунд назад. - Он не был бы рад, если бы мы сдались, а именно это мы и делаем. Думаешь, Уилл бы порадовался, если бы узнал, что мы просто спокойно сидим здесь, когда мы можем помочь людям? Дал бы нам вообще сидеть, осознавая, насколько это важно?
- Стайлз, Уилл бы не…
- Я говорил с ним, - выдохну Стайлз, заставляя Лидию окончательно застыть от изумления, округляя глаза. - Я понимаю, звучит очень странно, но я только что говорил с ним. То есть, он со мной. Да плевать. Он не был бы рад этому, Лидия. Он бы сам нас пинками и выгнал из замка, впустив только после того, как мы всё уладим.
- Стайлз, но это.. - пробормотала Лидия, пытаясь найти хоть какие-то слова. - Это наверняка опасно, мы понятия не имеем, что это будет, у нас нет плана, идёт учёба…
- На пасху, - произнёс Стайлз, руки которого подрагивали от нервного возбуждения. - Мы поедем на пасху.
- Это чуть больше, чем через месяц, - нахмурилась Мартин, непонимающе глядя на парня.
- Тебе как раз хватит, чтобы придумать план! - восторженно воскликнул Стайлз и, подавшись вперёд, поцеловал девушку в щёку. - Лидия, какая же ты у меня умная.
И Мартин оставалось лишь с открытым ртом ещё минут тридцать выслушивать, как Стайлз бежал по той белой комнате, которую несколько лет назад видели они оба, да и прочее. Но Мартин, не оставшись в долгу, рассказала, как три часа сидела с ним в больнице, не отходя ни на шаг, а Скотт и Айзек, оставшись на поле, разбирались с дисквалификацией ловца Пуффендуя, который специально толкнул его уже после того, как снитч был пойман.
А Стайлз, слушая всё чуть менее внимательно, чем обычно, всё же подумал, что Джеймс его-таки не обманул.
========== Часть 9 ==========
Отведённый на придумывание плана месяц ушёл на всё, что угодно, кроме, Мерлин его дери, придумывание пресловутого плана. Стайлз два дня пролежал в больничном крыле, так как Помфри уверяла его, что удар был слишком сильным, и отпустить она его не может. Стилински вздыхал, осознавая, что лежал тут ещё лишь один раз, на первом курсе, и в итоге это привело к одной очень интересной встрече. Ну а ещё Стайлз хотел бы пожалеть того самого ловца Пуффендуя, когда тот при выписке гриффиндорца сам оказался в крыле с переломом, но вот Стилински как-то найти в себе жалости так и не смог. А уж думать о причине возникновения травмы он и вовсе не собирался. Мало ли. Поскользнулся парень. Всякое ведь бывает.
Ребят загрузили работой и заданиями. Малия пропадала на свиданиях с Тео, и Стайлз и Айзек, абсолютно этим не обрадованные, читали ей нотации. Ровно до тех пор, пока однажды Эллисон не обозвала их занудными старшими братьями или отцами. После этого желание заставить Тейт остаться в гостиной не приуменьшилось, но ребята всё равно это делать перестали.
Прошёл февраль, наступила весна. Особого потепления не наблюдалось, как и обычно, однако снег всё же растаял, и, ко всеобщей радости, не начались ежегодные дожди, что позволяло земле высохнуть и не превратиться в сплошное болото.
Студенты стали засовывать тёплые свитера и мантии в дальние углы чемоданов, сменяя их лёгкими рубашками и факультетскими джемперами. Кое-кто стал даже устраивать прогулки на улицах, но после массового распространения простуды и почти абсолютной переполненности больничного крыла, приведшего к выведенной из себя Помфри, забыли о них примерно до мая. Ну просто встречаться с разозлёнными деканами всё же никому больше не хотелось.
А вскоре прошёл и март. Семикурсники погрязли в заданиях, справлялась с объёмом работы одна Лидия, да и то, видимо, с трудом. Девушка порой засыпала прямо в библиотеке или в кресле, и Стайлз, неизменно находя её в таком положении, сидел рядом ещё пару часов, чтобы дать рыжеволосой поспать хотя бы немного. И плевать, что из-за этого не спал он сам. Лидия была для него важнее.
У Малии один раз случился срыв, и она едва не сожгла учебник по Трансфигурации, но в остальном всё было относительно спокойно и нормально. И ребята, живя в этом бешеном ритме, даже не заметили, как подошла необозначенная никем дата. Пасхальные каникулы никогда не были такими популярными, как рождественские или даже хэллоуинские, но студенты, измученные и измотанные, были рады даже им.