— Вы ведь тоже сейчас его не позвали.
Деймос сдержал смешок:
— Вы молодец. Всё правильно, никто ничего не должен знать, и даже подозревать. Здесь — те, кому мог доверять Леонид. Полагаю, и я могу. Никаких подруг, секретов с коллегами и рассказов маме. Никаких разговоров об этом на расстоянии. Если имеете что-то сказать мне или друг другу — только лично. У нас в компании две трети сотрудников знают, как можно украсть защищённую информацию. Итак, для начала разберёмся с патентами. Вот, например, ваш пульсар. Я обдумал кое-что. У нас есть резервные фонды, и придётся в них влезть. Так надо. Мы либо исправим ситуацию, либо закроемся и распродадимся, так что давайте не жлобиться. Итак, пульсары сильно светят. От их лучей нужны надёжные экраны. Райса, вы спрашивали кого-то из отдела насчёт защиты от излучения. Этим занимались?
— Да, всё было почти готово. Но если вы хотите запатентовать способы, «Молния-связь» используют стандартные экраны по старым способам, они не разрабатывали ничего специально.
— Помню, — чуть нахмурился директор. — Но, тем не менее, на какой стадии готовности защита была у нас?
— Да почти готово. Общий метод на все виды излучения.
Деймос довольно улыбнулся и откинулся назад:
— Замечательно! Патентуйте! Глобальный полный.
«Выпишу премию авторам», решил он, но вслух пока говорить не стал.
— Вы не хватаетесь за соломинку, точно? — с опаской спросил главный инженер.
— Ну что вы! У меня идея. Получится — увидите. Ладно, на сегодня хватит. Райса, постарайтесь справиться до завтра, а с утра все ко мне, займёмся следующим патентом.
Та кивнула и поспешила работать. Николай Сергеевич тоже вышел.
Настя встала, отошла к двери и повернулась:
— Немирский, за что вы меня не любите?
— Настенька, я тебя люблю. Очень.
— Я серьёзно. Во что вы играете? Леонида вы не знали.
— Знал.
— Не знали.
— Очень хорошо знал.
Деймос смотрел на неё снизу вверх довольно и вызывающе. Кажется, девочку это сильно раздражает.
Пусть. Сейчас раздражает, потом…
— Он бы точно нас познакомил. Он всегда знакомил меня с друзьями. Всегда.
Спокойно, уверенно. Прячет раздражение. Ладно.
— Он и хотел. Показывал стереоскульптуры, рассказывал про тебя. Пока я не пообещал тебя увести. Знаешь, дружба — это святое, конечно, но тут речь идёт о женщине всей моей жизни. Он не стал рисковать.
— Что?!
Губки приоткрылись, уголки дрогнули раз, другой. Брови поползли вверх.
— Вы сами не понимаете, насколько это смешно?!
Даже чуть повысила голос. Тебе смешно? Так что же не смеёшься, а?
— Посмотрим, кто посмеётся последним, малышка.
— Ваше объяснение нелепо. Вы вообще его не знали.
— В вашу первую ночь секс длился две минуты по вине Леонида. Знал, и очень хорошо.
Вот теперь разозлилась.
— Как он мог вам это сказать?! — крикнула Настя. — Это же личное, такое личное!
Она даже подошла ближе. Потом опомнилась, резко повернулась и дёрнула ручку двери.
Бесполезное действие. Неужели малышка думает так легко уйти?
Повернулась. В глаза лёгкий страх, недоумение и злость.
— Замок дистанционный, — Деймос улыбнулся ещё шире, встал и медленно стал подходить. Настя подобралась и крикнула:
— Подойдёте ближе, я вызову полицию!
— И что ты им скажешь?
— Как это что? Вы считаете, это нормально, что вы делаете?
— А я ничего не делаю, — невинный взгляд — и снова дьявол в глазах. — Я вас пальцем не тронул. Ничего не было, — на шаг ближе к оторопевшей Насте. — Синяки? — ещё шаг. — Свидетели? — Ещё ближе. — Запись? Нет-нет, не пытайся сейчас, помещение полностью экранировано. Мной лично.
Она отступает, но упирается спиной в дверь.
Попалась.
Бросает быстрый взгляд ему за плечо. Что, милая, понимаешь, что бесполезно?
Деймос ловит её запястья, вытягивает над головой, прижимает её к стене всем телом. Слегка потянув руки, заставляет её подняться на цыпочки и впивается в губы.
Сначала встречает холод и равнодушие. Теперь Настя решила, что ему надоест и он отпустит?
Малышка ошибается.
Проникнуть ей в рот языком, теперь это проще — и короткий вздох. Она прикрывает глаза. Держится из последних сил. И его ласки уже встречают слабый отклик. Ещё чуть-чуть — и этот бастион падёт.
Нет.
Торопиться он не собирался.
Деймос медленно отпускает её и отходит в сторону. Отпирает дверь.
Пощёчин давать больше не рискует. Только глаза, полные ярости и… стыда.
— Анастасия, займитесь делом, — строго велит директор.
И она молча, с прямой спиной и горящими щеками, выходит за дверь.