Ну уж я-то как никто другой знал – что ты любишь, а что нет.
– А как же антиалкогольная компания? – усмехнулся я.
– Да ну их, – она махнула рукой, словно прогоняя невидимую муху, и мне был очень знаком этот жест. – Понапридумывают всякого, а мы отдувайся. У нас вон на курсе Васька Менщиков ночью водкой торгует – так у него участковый милиционер на содержании, а сам на лекции на «Волге» приезжает и за зачеты преподам по четвертаку дает – круглый отличник. А все потому что у него мать – директор магазина! А у меня родители – инженеры на заводе, а дед – старый коммунист. От которого ну совершенно никакого толку, кроме обзывательства!
Знала бы Юленька, какими делишками на самом деле промышляет ее заслуженный дед…
– Ладно, зайдем за вашей «Медвежьей кровью», – мое великодушное согласие ее неподдельно обрадовало.
Мы купили бутылку вина, шоколад, еще какую-то ерунду.
Пока шли от магазина до дома, Юленька успела рассказать мне, как ходила недавно в кино на премьеру фильма «Храни меня, мой талисман». Она неподдельно восторгалась смелостью героя Янковского, взявшегося отстоять честь семьи на дуэли и негодовала по наглости Абдулова, для которого нет никаких святынь и ценностей. А мне было смешно слышать из ее уст такие категоричные суждения. В том будущем, которого уже не будет, она, не задумываясь ни на минуту, плюнула на меня и Ваньку. Что с ней случилось за эти годы, прожитые в браке, если она из чистой, светлой, правильной девочки, превратилась в… непонятно что, оправдавшее какой-то внезапной «любовью» предательство двух самых близких людей? Чтоб ты сдохла, Юленька!
Изотов на самом деле был рад меня увидеть – видимо, внучка своим щебетаньем нешуточно его доставала.
Мы поговорили о погоде, о моих вымышленных планах, посоветовали Юленьке лучше учиться, потому что образование – это «жизненный фундамент», словом болтали о всяких пустяках, будто бы и не было никакого большого дела, что однажды нас с ним объединило.
Напоследок я подарил Юленьке свой Sony Walkman с оказавшимися у меня кассетами Брюса Спрингстина[87] и Трилогией Ингви Мальмстина[88], отчего глаза ее разгорелись и она даже поцеловала меня в щечку. Чтоб ты сдохла, Юленька!
Улетал обратно я со спокойной душой – все дела сделаны и слова сказаны. Рассчитывать на большее было бы абсурдно.
Моей соседкой в самолете до Лондона снова оказалась Анна Козалевич, искренне всплакнувшая, когда самолет отделился от взлетной полосы. Ей удалось найти троюродную сестру и ее детей, она показывала мне фотографии, и я ей сообщил, что в лицах этой семьи есть несомненное сходство с чертами самой Анны. Она обрадовалась и пообещала мне непременно вернуться в Москву, навестить свою далекую сестричку и племянников.
В Лондоне наши пути разошлись. Её самолет отправлялся в Монреаль на пару часов раньше моего.
Глава 12
Если есть на свете города, которые никогда не меняются, то Луисвилл как раз из таких. В нем даже природа застыла в том же состоянии, что я оставил десять дней назад.
Захар встретил меня сверкающей белозубой улыбкой в тысячу звездных величин. Он долго хлопал меня по спине и восторгался балалайкой, прихваченной мною в Москве специально для него. Из аэропорта мы поехали сразу в больницу к Чарли, но по дороге остановились в дорожной забегаловке – Пицце Аурелио.
За исключением беззвучно жующей в дальнем углу парочки, посетителей не было. Когда у нас приняли заказ на чикагскую пиццу на тонком тесте, Захар сразу перешел к делу:
– Ну что там с Чарли нарешали?
– Чарли поступил неправильно, и это, Зак, не только наша точка зрения. Все, как и предполагалось – деньги вернуть, Чарли приказано уволить насовсем. И не жалеть. Вместо него человек будет попозже. Наверное. Я не очень понял, видимо, для Павлова поступок Чарли тоже был неожиданностью.
– Да уж, наворотил Чарли.
– Как он, кстати?
– Да жив, что ему сделается? Завтра выписка должна быть. Поедет домой свои кости лечить. А там как?
Я понял, что он имеет в виду Москву.
– Так, как я и говорил. Только в реальности выглядит все гораздо ярче и насыщенней, чем в памяти. Холодно, многим голодно. Но в глазах блеск и желание все поменять. Правда, еще не очень знают – что будут менять и как?
– Я тоже соскучился. Ночью снится. Березы, луга, все такое… Как на картинке, – пожаловался Захар.
– Съезди в Канаду. Там все это есть. Отведи душу. А года через три можно будет и… к оригиналу в гости наведаться.
87
Брюс Фредерик Спрингстин (23 сентября 1949 г., Лонг Брэнч, Нью-Джерси, США) – американский рок- и фолк-музыкант и автор песен. Стал известен благодаря своим рок-песням с поэтичными текстами, основной темой которых является его родина, Нью-Джерси. Двадцатикратный лауреат самой престижной премии в мире музыки – «Грэмми». Помимо этого, обладатель кинематографических премий «Оскар» и «Золотой глобус» за лучшие песни к лентам «Филадельфия» и «Рестлер».
88
Ингви Йоханн Мальмстин (урождённый Ларс Юхан Ингве Ланнербэк, 30 июня 1963 г., Стокгольм, Швеция) – легендарный шведско-американский гитарист-виртуоз, мультиинструменталист и композитор, один из основоположников неоклассического металла.