Ну, знаете ли, у нас так не принято, - возмутился тот. - Мы же все-таки цивилизованное финское литературное общество.
Элиас про себя отметил, что они приняли его вариант названия всей организации, как наиболее рациональный, наверно. Стало быть, примут и другое его условие.
Он поднялся с кресла, намереваясь откланяться.
Ну, давайте не будем делать поспешных выводов, все хорошенько обсудим и решим, - поспешно отложил листок в сторону елейный человек. - Вы заинтересованы в нас, мы тоже выражаем заинтересованность в вас. Найдем выход.
Выход был вскоре найден. После возвращения из своих экспедиций Леннроту предлагалось посетить Общество и предложить свой собранный материал или уже обработанные в готовую книгу исследования. За это полагалось вознаграждение, которое могло и покрыть все затраты, связанные с путешествием, а также они могли брать на себя все хлопоты с изданием в книжном варианте.
Как специалист с дипломом доктора медицины в кармане Элиас подал прошение на должность окружного лекаря в маленьком городишке Йоэнсуу. Ничего в том месте не было примечательного, разве что близость ко всей древней Карелии. Можно было за короткое время достичь как Приладожья, Прионежья, так и Беломорья.
Пока же прошение было на рассмотрении, он практиковал частным образом, больше помогая и ассистируя известным докторам, получая за это сущие пустяки, но имея в своем распоряжении достаточно свободного времени, которое он посвятил подготовке к зимнему походу.
Леннрот знал, что великие полярные исследователи готовились не один год, чтобы оказаться один на один с зимой, когда резервы организма тратятся не только на передвижение, но и борьбу с низкими температурами окружающего воздуха. Они, эти загадочные ходоки на полюса, располагали, конечно, помощью ватаги веселых собак, ему же приходилось рассчитывать только на свои силы.
Элиас оттачивал лыжный ход, когда за спиной у него рюкзак, а в легких санках сзади - прочая поклажа. Он продумал свою одежду, которая бы не стесняла его, но и не пропускала бы к телу ледяного дыхания зимы. Каково же было его удивление, когда как-то мартовским вечером у двери его квартиры в Хельсингфорсе, кто-то начал натужно кашлять.
О, а я думал, тебя холера забрала, - удивился Леннрот, увидев на пороге знакомого уголовного элемента.
Не дождешься, - осклабился тот. - Наш уговор в силе?
Элиасу пришлось напрячь память, чтобы вспомнить о своем заказе, сделанном больше года назад. Он кивнул головой, полагая, что этого достаточно для согласия.
Ну, тогда за мной.
Они прошли мудреными ходами, пока не оказались в полуподвальном помещении, где представитель криминального мира Хельсингфорса достал из тряпицы ружье, показавшееся Леннроту игрушкой - настолько оно было небольшим и компактным.
Винтовка оружейного мастера Поли из Франции с зарядкой капсульными патронами, - пояснил он. - Можно в патроны вложить дробь для охоты, можно пули для рыбалки. Все можно. Дальность стрельбы чуть меньше кремниевых аналогов. Зато в готовность приводится несоизмеримо быстрее.
И жакан можно? - несколько растеряно поинтересовался Леннрот.
А жакан-то вам зачем? - искренне удивился человек с уголовным прошлым и, вероятно, будущим.
Действительно, пули в стиле "жакан" изготовлялись самими стрелками, наносились спиральные бороздки, в самой пуле делались полости, залитые ртутью, - словом, все, чтобы при попадании в потенциальную жертву, от жертвы бы ничего не оставалось, только клочки на ближайших кустах.
Это я нечаянно сказал, - признался Элиас. - Неожиданный формат долго ожидаемой вещицы. Почем, нынче, такое изделие?
Названная цена была вызовом любому бюджету. Леннрот мог позволить купить себе это ружье лишь только потому, что не тратил денег, полученных от жемчуга. Но в ближайшем будущем следовало придумать способ подобраться к следующему источнику не облагаемых налогом средств.
Они опробовали оружие, после чего Элиас отправился к своей финансовой пирамиде, чтобы уменьшить ее доходность на две трети. Зато уголовный элемент оказался честным малым и не попытался убить Леннрота, чтобы завладеть деньгами, да еще и оставить себе ружье французского мастера Поли. Вероятно, видел некую перспективу от сохранения паритетных отношений с чудаковатым магистром.
Все еще не получив согласия на ожидаемую должность в Йоэнсуу, Леннрот тем не менее решил весной оказаться поблизости, то есть 13 июля перешел границу северной Карелии, держа путь в деревню Аконлахти.
Еще весной он все-таки заявил в литературное общество, что собирается пройти с этнографической целью по старым карельским беломорским деревням. Пределом мечтаний было добраться до саамского края и его загадочного Ловозера.
Немедленно после этого заявления перед ним из воздуха образовался серый человечек маленького роста, похожий на мышь.
Вот это отличная идея, - сказал он сразу же и представился. - Ваш государственный консультант Мышлаевский, но товарищи называют меня Слоном.
Из-за размера, наверно, - не удержался Леннрот.
Потому что могу везти много, - ответил человечек.
То, что Мышлаевский раскрыл свое прозвище, могло означать предупреждение: относится к нему следовало очень серьезно, ни в коем случае не пытаться пренебречь рекомендациями. А их было чрезвычайное множество, но все сводились к выяснению настроений, блуждающих в народе. Кто что говорит, откуда идут слухи, какие действия готовы предпринять.
Леннроту выписали подорожную грамоту и ссудили червонец на расходы. Слон ожидал к концу года отчет, который передадут в общество, и пояснительную записку, которую будет изучать он сам.
В провокациях не участвовать, замечать и записывать все, даже если это кажется безотносительным к материалу вашего изыскания. Фамилии прилагать обязательно, - напутствовал Мышлаевский. - Это ни к чему не обязывает, это всего лишь изучение и, вполне возможно, повлияет на дальнейшее развитие региона.