Элиас попросился у фон Беккера в академический отпуск на летнее время, чтобы проработать, как следует, вторую часть своей диссертации. Профессор не возражал, ему самому сделалось любопытно, куда клонит его ученик? Самого его клонило в сон, поэтому новая история Вяйнямейнена способна была взбодрить старого преподавателя.
- Ступай, - сказал он. - Удачной охоты, мой друг.
- Ну, удача мне, действительно, понадобится, - ответил Элиас и, сердечно распрощавшись со старшим товарищем, стремглав поскакал к Якову.
- Как жизнь? - спросил он у армянина.
- Эх! - ответил тот и повел носом. - Ну?
- Я серьезно, - сказал Элиас.
- Тогда девять с лишним килограммов рыжего.
- Берусь! - обрадовался Леннрот.
Яков не стал переспрашивать. И время терять он тоже не стал. Он побежал организовывать корреспонденцию.
Почта в то время уже начала работать быстрее, нежели голубиная, поэтому на следующий день он уже имел всю закодированную условными фразами информацию. Она была проста: доставить с Хирсикангаса, где добытое и очищенное ртутью золото формировалось в слитки и слиточки, почти десять килограммов оного, утерянного в начале года при невыясненных обстоятельствах.
Всего-то четыре с половиной сотни километров по лесам и болотам. Сгинувшего золота было достаточно, чтобы полицаи и таможня оставались озабоченными даже сейчас. Эта забота всегда была чревата внезапными обысками, нежелательным вниманием к незнакомцам и проверки всех, даже самых нелепых, слухов.
Да, девять килограмм - это много, в трусы не спрячешь. Надо думать.
Позднее будет составлена вся хронология путешествий Леннрота, каждой экспедиции будет присвоен номер и выставлена качественная оценка: "удачно", либо "неудачно". Об этой поездке "в народ" официально нигде не упоминается, она, как бы, нулевая.
Элиас, когда добрался до Хирсикангаса, удостоверился у ожидающего его на месте человека, что ящик с "рыжим" действительно существует. Тот был закопан под неприметным деревом в лесу и своими размерами явно не соответствовал помещенному внутрь него золоту. Ящик был больше, причем, гораздо больше. Стало быть, кто-то, вероятно, даже осведомленный о золоте человек, воровал его потихоньку, слиток за слитком. И последний раз кража случилась задолго до обнаружения пропажи. По крайней мере, это произошло до большого снега.
В чем причина того, что никто не вывез "рыжее" во время, когда еще не хватились пропажи? Как могли не заметить столь существенную недостачу? Неужели все это провернул один человек, оставшийся неприметным после всех полицейских проверок? Кто из стариков знает древние песни о Вяйнямейнене?
Такие вопросы волновали Леннрота сразу после прибытия на место. И ему хотелось бы их решить до своего отъезда.
Человек, открывший Элиасу в "нулевом" походе место с золотом, назвался Ийваном. Был он среднего возраста, но выглядел донельзя усталым, словно бы только что с рудников, либо из тюрьмы. Ийвану откровенно быстро хотелось избавиться от золота, будто оно жгло ему тело и душу, даже на расстояния взгляда.
Он очень удивился, когда Элиас, удостоверившись содержимым ящика, сказал:
- Хорошо. Закапывай его обратно.
- Как? - испугался Ийван. - Почему закапывать? Ты его не берешь? Мы так не договаривались.
- Да мы с тобой вообще никак не договаривались, - ответил ему Леннрот. - Я потом возьму, а сначала мне нужно уладить кое-какие дела в местных хозяйствах. Давай-давай, закапывай. Ты же видишь, я пришел без инструмента, так что мне работать нечем.
Ийван совсем удручился и, безвольно схватившись за лопату, набросал сверху ящика земли, выровняв яму с прочей поверхностью.
- А теперь что? - спросил он, закончив работу.
- А все! - похлопал его по плечу Леннрот. - Иди домой, отдыхай, а я с тобой свяжусь через денек-другой. Тогда и золото заберу. В самом деле, не в карманах же мне его нести? Порвутся карманы.
Они вместе отправились прочь от зарытого клада, но перед выходом на дорогу Элиас остановился.
- Не следует, чтобы кто-то видел нас вместе, - сказал он. - Ты иди, а потом и я пойду.
- Потом мы все пойдем, - горько усмехнулся Ийван и двинулся дальше в одиночку.
Через два дня Леннрота возле одной из усадьб остановили полицаи. Люди в форме были настроены агрессивно, ну, да им по службе положено во всех людях видеть врагов народа
- Что здесь делаешь? - спросили один из них, щеголеватый ровесник Элиаса, косящий своими манерами под военного.
Конечно, можно было покривляться и тешить свое эго глупыми вопросами, типа "а в чем, собственно говоря, дело?" Однако проку от этого не будет ни на грош.
- Иду на встречу с Юханом Кайнулайненом.
- Это еще кто такой? - обратился франт к своим, вероятно, местным коллегам.
Те только пожали плечами, поэтому Леннрот позволил себе смелость уточнить:
- Рунопевец из прихода Кесялахти. Здесь в гостях у родственников, вот я и записываю от него руны.
- Ты что - блаженный? - подал голос, возможно, только для самоутверждения, один из местных полицаев.
"Сам ты - блаженный!" - ответил ему Элиас, в мыслях, конечно же, а вслух произнес:
- Магистр философии университета города Або. Здесь в этнографической экспедиции с научной целью.
Местный служитель закона только сплюнул с презрением и явным разочарованием.
Что же тут сказать - тяжелая у парней работа, нервы, как канаты. Тем более, когда золото из клада ушло у них из-под носа.