«А почему — пирог?» — полюбопытствовал Тег.
«Потому что каждый хочет от него откусить, балда! Ох, не обращай внимания, спрашивай быстро, что хочешь знать и отпускай меня!»
«Потерпишь, не всё тебе других испытывать. Корка, значит… Низший слой?»
«Соображать начал. Те, кто на Земле слишком тело любил, здесь и остаются. Нет у них сил, чтобы, значит, притяжение Земли преодолеть, и молиться за них некому. Другие же субстанции — ну души, души, бестолочь! — о-хо-хо-хох! — здесь не задерживаются, некоторые ангелами становятся, связи с Землёй не теряют, а другие выше стремятся, пирог-то из слоёв состоит, а слои — из сот бесчисленных! Всё, вражина, отцепись от меня, всё тебе рассказал, что сам знаю, мочи моей больше нет! — у-у-у-у-ой-й-ёй!»
«Не всё ещё, терпи. У вас тут зоопарк целый: чистильшик, страж, опять же ты хранителя упомянул. Растолкуй, что это за птицы, какого полёта. А то ведь, как отпущу, тебе не до этого станет».
Вибрации достигли высшего предела, на грани полной потери информативности. Тегу стало уже неуютно от этих судорог, но другого выхода не было.
«А-а-а-а-я-я-я-я-й! Изверг! Чистильщики Землю чистят от отходов, пожирают любой мусор, ну, и друг друга тоже, чтобы силу обрести! Некоторые, самые удачливые, становятся стражами, вот, как я, чтобы получить выбор! Стражи вход отсюда на Землю охраняют. А хранители — это те, которые… возвратились!»
Верещащий сгусток был уже не темнотой, а клубком малиновых всполохов.
«Допустим», — промычал Тег, так ничего толком не поняв. — «А вот шакал — это ещё кто?»
«Кто-то! Черную дыру ты растревожил, вот кто! А-а-а-а-а! Всю энергию тебе отдал, придётся на Землю-матушку возвращаться, духом бесплотным побыть!»
Клубок исчез. Да, именно так: исчез, оставив после себя нечто размазанное, почти неуловимое.
И сразу рядом с Тегом оказался чистильщик, всосал в себя размазано-неуловимое. Заговорить первым, однако, не пытался, только раболепно подрагивал.
«Куда это он делся?» — недовольно осведомился Тег, жалея, что лишился источника информации. Чистильщик тут же дал развернутый ответ:
«На Землю подался, через вход, здоровье поправить. Грозы там да поля магнитные разные. Он это может. И в тела вселяться может, их энергией питаться, это куда интереснее. Ненадолго, правда».
«В тела? Живые?»
«Ну да. Мертвые никому, кроме их бывших хозяев, неинтересны».
«Хм…» — задумался Тег. — «А ты своё тело помнишь? Я вот как-то… нет. Иногда только странное чудится».
«Не гневайся, хозяин, это потому что ты сам странный. Великий, ужасный и странный».
«Как ты меня назвал? Хозяин?»
«Да, всесильный. Ты всех можешь победить. Позволь мне просто быть рядом с тобой и питаться крохами твоего могущества».
Тег оценивающе взглянул на бывшего друга, перешедшего в разряд слуг. Выглядеть тот стал гораздо импозантнее, чем при первой их встрече: налитой такой, не разреженный уже, плотненький.
«На вопрос ответь», — спросил строго. Хозяйничать, так хозяйничать. А что? Тегу нравилось. Чувствовал он себя прекрасно.
«Про тело? Конечно-конечно… Помню я его, как же. Но вот… вроде бы как не со мной это уже было. Может, время наконец пришло его забыть и…»
«… стать стражем?» — закончил за него Тег, начавший что-то понимать во взаимосвязи случившихся событий. — «А дальше что?»
«Дальше?» — чистильщик помедлили с ответом. — «Ох, что уж тут утаивать… Тем более, и сам толком не знаю, что там дальше со мной может статься, не на том я уровне. Но говорят…»
«Стоп», — перебил его Тег. — «Кто говорит?»
«Молва наша. Фольклор, так сказать».
«Чего-чего? Фольклор?»
«Да-да, именно. Сказки разные. Мы, чистильщики, на этом уровне давненько ведь уже обитаем, по земным меркам даже и не сказать, сколько. Мерки-то ведь здесь другие. А знание сразу к тому переходит, кто здесь оказывается».
«Ладно», — удовлетворился объяснением Тег. — «Давай сказывай. С начала только».
«Угу. С начала так с начала… В начале была Земля. Там у меня было тело. Когда смерть его пришла, моей энергии хватило лишь на то, чтобы попасть сюда. Впрочем, говорят, мне ещё повезло: некоторые остаются на земле в виде растений, животных… даже червей с камнями. Не представляю, как это: наверное, очень страшно. Говорят, так бывает, когда только себя любишь и делиться ничем не хочешь. Я, выходит, тоже здесь оказался потому, что тело своему во всем потакал. И выбора у меня, до встречи с тобой, не было вовсе: или сожрут меня, и поминай, как звали, перестану быть совсем, или, если я поудачливей окажусь, сам буду других жрать, пока стражем не сделаюсь. Из количества, как говорится, да в качество.