Автовокзал Тарту — уже настоящее железобетонное сооружение. С огромными витринами, посадочными перронами, и толпой суетливых пассажиров. Покупая билет до Кингисеппа, выяснил, что мой автобус через десять минут. Нужно купить хотя бы попить, да и пару пирожков заточить. А то завтракал рано утром, в части. Да водка, возле вокзала. Поэтому в темпе побежал искать какой-нибудь буфет или кафе. Обратился к встречному парню, мол где тут лимонаду купить. Парень был слегка пьян, страшно модно одет, с двумя прехорошенькими девицами по бокам, и эстонец. Поэтому ме-е-едленно оглядел меня, и сказал:
— Девочку не желаешь? Хочешь — эту, хочешь эту (Те-е-евоську не се-е-елаес?) — кивнул на девиц по очереди. Девицам было пофиг.
Не отвечая, побежал дальше. И таки купил бутылку Буратино, и два бутерброда с колбасой. Бутеров взял бы больше. Но оказались последние. Сидя в тронувшемся междугороднем Икарусе, увидел эту троицу снова в окно. Подумал, что так и не выяснил, сыпали в армейской столовой в еду бром, или это байки? Судя по мне — байки. А потом сообразил, что мне нечем открыть лимонад. И пошел на поклон к водителю. Прямо за водителем сидит клевая девица, с прической конский хвост модно вбок. Нет, насчет брома точно все врали…
Мой дом, откуда меня призвали в армию, в небольшом городе на берегу Финского Залива. В ста километрах от Ленинграда. Нежданной радостью оказалось то, что соседей, которым мы оставляем ключи, нет дома. Уселся у подъезда. А куда мне идти?
Закурил, глядя на окна нашей квартиры на втором этаже. А потом вспомнил, что боковая фрамуга на поворотный запор не закрывается. Просто затворена. Очень плотно входит. Отнес сумку и фуражку под дверь квартиры. Вышел снова на улицу, подпрыгнул. Повис на козырьке над подъездом, зацепившись руками. Выход силой. Диверсант я, или где? Встал на газовую трубу, что идет вдоль второго этажа и по ней добрался до окна нашей кухни. Толкнул фрамугу, она открылась внутрь. Боком залез в квартиру.
Прошел в коридор, снял ботинки. Повесил китель на вешалку. В дверь позвонили. Открыл дверь. На лестничной клетке стоят два мента. Я поднял фуражку и сумку, и открыл рот, чтоб объяснить, что я не налетчик. Но мент, тот что ближе, засмеялся и сказал:
— Все нормально. С возвращением, — развернулись и ушли.
Я, в некотором недоумении, захлопнул дверь. Прошел по квартире. Как будто и не служил. Все так же. В моей комнате в том числе. Разделся догола и пошел в душ.
Глава 5
Патруль пристал ко мне возле пельменной, что на Старо-Невском. Наткнувшись на них, я вежливо козырнул, занятый одной мыслью — со сметаной или все же с уксусом? Ну, типа, я конечно отслужил своё, но раз я в форме… Командир патруля что-то буркнул себе под нос, на что я не обратил внимания. Поэтому сильно удивился, когда два бойца вдруг возникли по бокам и взяли меня под руки. Мол, капитан зовёт. Я, оказывается, отошёл от них уже метров на десять.
— Что, рядовой, приказы не исполняем? Я же сказал — ко мне! Ты устав читал? Тебе твои командиры не рассказали, что сумку на плече носить не положено?
Будь я просто отпускник, или в увольнении, это могло кончиться серьезными неприятностями, вплоть до помещения на гауптвахту. Поэтому просто протянул свой военный билет и сказал:
— Я не расслышал. И мне никто не говорил про сумку.
Прикинул по привычке ситуацию. Два солдатика-первогодка, и капитан, лет тридцати. Фигня, положу всех троих, и сбегу в переулок. И солдатики, кстати, что-то почувствовали. А капитан, только увидев военник со вкладышем, и кучей бумажек, сообразил, что зря пристает. Ну и пошли себе, каждый в свою сторону.
Двойная порция с маслом. Уплетая пельмени, я вспоминал вчерашний день. Дома оказалось пусто в смысле пожрать. И расстроила моя одежда. Я не то чтобы вырос, но как сказала бы бабушка — заматерел. Брюки с рубашками оказались мне тесноваты. И пока я служил, мода изменилась. Ровно настолько, что одевшись в гражданку, я буду выглядеть глупо и нелепо. Так что всей добычи — синие трикотажные спортивные штаны, что будут украшать меня в поезде. Проспав почти до двух дня, я собрался и пошёл на электричку в Питер.
В воинских кассах Московского вокзала, мне без проблем продали билет в купе скорого поезда № 21/22 «Белые ночи», Ленинград — Кисловодск. Кассирша, было, начала говорить, чтоб я пошёл в комендатуру вокзала, поставил отметку, и тогда… Но за полную цену билета, с облегчением продала то, что я попросил.