В глазах Драко мелькнули озорные искорки, напомнившие прежнего задиристого Малфоя-младшекурсника.
– Можете, – ухмыльнулся он.
– Тогда поздравляю, – тоже ухмыльнулся Арктур, существенно снизив градус официоза.
Оба посмотрели друг на друга почти что с одобрением.
– Мама надеется, что мы станем хорошими друзьями, кузен, – дружелюбно сообщил Драко, тоже ощутивший, что лёд в их отношениях тронулся.
Арктур сомневался, что Драко вообще умеет дружить. В Хогвартсе у Малфоя были одни прихвостни и обожательницы.
– А у тебя уже есть такие друзья, кузен?
– Малфоям сложно найти ровню для дружбы, а с неровней лучше сразу не связываться, если не хочешь, чтобы тебя использовали. Тебе кажется, что некто твой друг, а на самом деле ему от тебя что-то нужно.
– Как же я тебя понимаю... – Арктур вздохнул. – Но я воспитывался один, а в Хогвартсе столько учеников... Там, наверное, легче найти друзей.
– Не скажи, Блэк. Из-за школьной политики Дамблдора я мог дружить только со слизеринцами, а там не было подходящих ровесников. Со старшими я был в неплохих отношениях, но разница в возрасте не способствует дружбе. Только и оставалось, что прикидываться сволочью.
– А на самом деле ты не?
– Сволочь, да еще какая, – признал Драко. – Хотя на своих это не распространяется. Но одно дело – быть, и совсем другое – прикидываться.
– При таком маскараде очень легко обзавестись многочисленными врагами... – предположил Арктур, как бы размышляя.
Драко на это только пренебрежительно фыркнул:
– Да кто мне там дал бы не обзавестись ими? Вот скажи, какой смысл подстраиваться под людей, если они ненавидят меня уже заочно, только за то, что я есть?
– Но, может, если бы ты позволил им узнать себя получше, они пересмотрели бы своё мнение?
– Не будь таким наивным, Блэк, – загорячился Малфой. – Сразу видно, что ты вырос в глубинке. Ты виноват у них уже тем, что ты богаче и выше стоишь в обществе. Даже если ты будешь лизать им подхвостье, они будут только терпеть тебя и прощать тебе твоё положение – до первого твоего несогласия, до первой твоей самостоятельности. И всё, ты у них снова враг, ты снова тот самый Малфой, а прежде только прикидывался. Как бы ты под них не подделывался, ты навсегда останешься для них чужаком. Думаешь, это я сам сочинил? Спроси любой портрет, они расскажут. Не веришь Малфоям, спроси своих Блэков.
Внутренне Арктур согласился с ним, он уже пришёл к похожим выводам. Наверное, следовало бы обсудить это с портретами, да и Кикимеру наверняка найдётся что сказать.
– "О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут", – пробормотал он внезапно всплывшую в памяти строчку.
– "Пока не предстанет небо с землёй на Страшный Господень суд", – неожиданно подхватил Драко.
– "Но нет Востока, и Запада нет, что племя, родина, род"...
– "Если сильный с сильным лицом к лицу у края земли встаёт"...
Они стояли лицом к лицу, смотрели друг на друга и осознавали только что произнесённые строки.
– Знаешь... – задумчиво протянул Драко, – ...а ведь у меня не только друзей, у меня и врагов достойных нет, чтобы подружиться с ними. Овечка-Поттер, жертвенный агнец с засранными Дамблдором мозгами. Какой из него враг? – он грустно хмыкнул. – Наглая дура Грейнджер. И почему её зовут заучкой, она же выскочка. Многие слизеринцы учились бы не хуже, если бы хотели высовываться. По Уизли я даже молчу. Иметь такого врага – нереальный позор.
Арктур понимающе кивал и удивлялся на себя. Он слушал от Малфоя про себя и своих бывших друзей, словно это были трое совершенно чужих ему людей.
– Они прозвали меня хорьком, будто это хоть сколько-нибудь обидно, – глаза Драко повеселели. – Они ничего не понимают в хорьках.
– А что такого особенного в хорьках? – заинтересовался Арктур.
– Хорёк – это замечательный маленький хищник. Красивый, гибкий, грациозный, с великолепным ценным мехом. – Драко незаметно для себя улыбнулся, выражение его лица сделалось мягче. – Он азартен, храбр и для своего размера очень силён. Если лиса крадёт из курятника только одну курицу, то хорёк, оказавшись в курятнике, впадает в азарт и убивает всех кур, которые не сумели укрыться от него. Вот за это фермеры так ненавидят хорьков, что даже само название зверька сделалось у них бранным словом. Когда та же Грейнджер называет меня хорьком, она только показывает мне, что она курица.
– Интересно. Я думал, хорьком обзываются из-за запаха.
– Нет, хорьки чистоплотны. – Драко с мечтательным видом добавил: – Если бы я стал анимагом, моей аниформой был бы белый хорёк. В точности такой же, как тогда...
– А почему ты им не становишься? Не получается?
– Я не для того родился человеком, Блэк. Назови мне хоть одну причину для человека превращаться в животное, если он не вор, не шпион и не хулиган.
– Хмм... Может, в бою?
– В бою?! Ты волшебник или где? Общеизвестно же, что в бою нет животного лучше хорошей Бомбарды. В Министерстве не зарегистрировано и десятка анимагов, и не потому, что это Мордред знает как сложно. На самом деле анимагия никому не нужна.
Арктур как-то сразу вспомнил Риту Скитер и её пасквили.
– Нет, кое-кому она всё-таки нужна, – возразил он.
– Я и не глядя могу сказать, что для недостойных целей. – Драко тоже кое-кого вспомнил, но почти сразу же сообразил, что слишком категоричен. – Хотя тут многое от аниформы зависит. По правде говоря, мне далеко до хорька, Блэк.
– А что так?
– Рвать глотки курам – не моё призвание. Куры должны клевать своё зерно и нести свои яйца.
– А то Малфои останутся без яичницы...
– Именно, – рассмеялся Драко. – Ты смотришь в самую суть, кузен.