В ту ночь я еще не верил, что буду вынужден защищаться от человека, которого считал почти отцом. В бою я ранил его, и как оказалось смертельно. На шум в саду сбежались слуги и стража, я стал невидимым, но не ушел. Я просидел возле его кровати всю ночь. Он что-то хрипел, хрипел, а под утро говорит: “Прости меня Ник, возьми мою кровь”, и все. Доктор не понял, что происходит, медсестра упала в обморок, пришлось задействовать забыточное зелье, - рассказ давался ему тяжело, он ненадолго замолчал, опустив взгляд к полу.
Виола тоже молчала и я заметил в её глазах жалость к Николасу. У меня же внутри творилась полная неразбериха.
- С комнаты я вышел уже Аландором - главой государства. Я смутно помню первый месяц после тех событий. А как узнал, что Алана оставили на следующий год, то принялся за дело.
- Где же тело настоящего Аландора?
- Там где и положено ему быть, в усыпальнице глав государства, рядом с его отцом. Я думал, что как решу вопрос с теми, кто действительно хотел убить Алана, то инсценирую его смерть, а Горн поможет сделать так, чтоб никто ничего не заподозрил.
Вновь наступило молчание.
- Я не могу сказать Морту об этом всем. Не хочу, чтоб он разочаровался так, как это было со мной. Ведь не смотря на то, что я ждал это предсказание, но услышав его, я понял, что чувствовал Алан. Мне тоже на мгновение стало страшно.
- Но почему? Ты же сам сказал, что Алан был с самым сильным даром?
- О, это был очередной пинок для меня. Я начал обучаться применять его способность, ты же знаешь, как это не легко, но у меня ничего не выходило. Я думал, что я слишком слаб и недостоин такой способности и от этого я угасал, пока мне снова не помог Горн. Он пришел и у нас был долгий разговор. Он-то мне и сказал, что у Аландора не было никакого дара, что это был обычный, просто умный, добрый и очень высокий человек.
- Что? Этого не может быть! А как же свидетели на выборах, десять лет назад? - удивилась Виола.
- Этот дар имел его отец. Он мог заставить толпу замереть на время и внушить им любую вещь, во время этого, говорят, от него исходило безумно яркое свечение.
- Как же ты собирался пройти эти выборы без демонстрации способности? А ты и не собирался? - угадала она. - Кончина главы государства должна была наступить до выборов. Да? - Николас кивнул. - Но теперь у тебя нет человека, который все это организует и тебе еще надо наказать виновных.
- Я не вправе просить твоей помощи. Я очень завинил перед тобой. Когда твой отец понял, что не сможет уйти живым с той шахты, то он с помощью амулета послал мне сигнал тревоги. Я бросил все дела и, сказав всем, что закроюсь в своей комнате и буду отдыхать, бросился на помощь. Когда я пришел он уже был мертв. Я опоздал, - Виола вытерла слезу со своей щеки. - Я был бы очень тебе благодарен. Я не могу просить Морта, он слишком правильный, ты же знаешь, что он всегда пойдет законным путем, а у меня боюсь, нет на это уже время.
- И что ты предлагаешь мне сделать? Убить Шольца и его сообщников, подстроить твою смерть и жить, как ни в чем не бывало?
- ВСЕ ДОЛЖНО ИДТИ СВОИМ ЧЕРЕДОМ! - вдруг раздался голос Гласа.
- Вот, видишь! Это то, что мне говорит Голос, как только я начинаю думать об убийстве.
- Тогда нужно придумать другой план. Какие у тебя идеи?
- Дождаться выборов, рассказать членам комиссии правду про себя, Алана и Шольца и будь что будет, а потом я уеду, если меня не посадят.
Я насильно воткнул все услышанное себе в голову, постарался утихомирить обиду или самолюбие, которое рвало и метало, и вдруг у меня четко сложился план действий. Лишь бы все сработало.
Я сбросил невидимость и подошел к двум, перепуганным таким фурором, пойманным зайцам, и сказал:
- Я знаю что делать.
Глава 12
Перекинувшись с ними твердым взглядом, я начал излагать:
- До выборов осталось четыре недели, похоже Шольц знает, что у Алана нет способности. Теперь понятно откуда взялись эти сплетни, никак не ожидал, что они будут правдивыми, но мы его удивим. У тебя будет способность, которую имел его отец, а точнее у тебя, - я повернулся к Виоле. - Через пару дней мы отправимся в замок Аландора в Окшире и добудем волосину его отца, помнишь такую, на его доспехах? - она кивнула. - Ты её съешь и это, и будет частичка человека. В это время ты, - я повернулся к Николасу, - достанешь волосинку настоящего Алана, и на выборах мы устроим представление.
- Есть волосы покойников ради того, чтоб стать самой могущественной? - скривилась Виола. - Считай я уже в Окшире, - улыбнулась она.
- Я достану, что ты просишь, - воодушевленно сказал Николас. - Тогда вынужден сообщить вам еще одну новость, раз уж зашел разговор про Окшир.
Я приготовился к очередному шквалу сюрпризов.
- Нет, нет. Новость будет приятной, - заверил он нас, угадав мои мысли. - Помните, у меня были дела в Окшире? Так вот, я там встречался с адвокатом и переписал право унаследования моего, то есть дома Аландора, на другого человека. Теперь он твой, - сказал он Виоле.
- Как? - растерялась она.
- Это было условие Горна, он хотел, чтоб у тебя был собственный дом и надеялся, что он тебе понравиться, - у Виолы заслезились глаза. - После подставной кончины главы государства, не имеющего родственников, все его имущество перейдет казне. Конечно, мебель и музей перенесут в другое место, но дом будет принадлежать тебе. Бумаги заверены и вступают в силу сразу послу смерти бывшего владельца.
Виола впервые не нашлась, что на это сказать, а потом мы просидели до самого утра, обговаривая все детали.- Спасибо Морт, - сказал Ник, когда мы расходились по комнатам, чтоб хоть пару часов отдохнуть. И его даже не удивило, что Виола зашла в мои двери.
- Думаю, мне нужно какое-то время, чтоб привыкнуть к тому, что я сегодня узнал, - сказал я, глядя на его усталое и виноватое лицо.
- Я понимаю и все равно спасибо, - с благодарностью сказал он, на что я лишь кивнул и пошел к себе.
Я увалился на кровать, еле найдя в себе силы разуться, зато обнаружил на ней улыбающуюся Виолу. Она сидела, скрестив ноги и оперевшись на подушки. Пока у меня плавилась голова от перевыполненного суточного объема идей и новостей, кто-то чуть ли не подпрыгивал от радости и весь светился.
- Это ж надо?!! Он мой! Этот дом-замок теперь мой! - восклицало оно.
- Может, подождешь пока мы хотя бы инсценируем смерть бывшего “поддельного” владельца, а потом можешь сколько угодно кричать, что он твой, - я положил подбородок на свои сложенные руки и взглянул на счастливую девушку.
- Это формальность, - отмахнулась она.
- Н-да, ничего себе формальность.
- Зато теперь я у тебя девушка с большущим приданным, - гордо произнесла она.
- Да, с таким приданным можно и закрыть глаза на твой характер, - пошутил я, за что сразу же схлопотал тычок в бок. - Ай, больно! - прохрипел я и, скрутив её в охапку, скомандовал: - Спи!
Предстояла быстрая сборка в дорогу. Но она оказалась еще быстрее.
Через пару дней, на рассвете возле закрытых ворот Замка стояла разгневанная толпа людей. Стоит ли говорить, что большинство из них были приезжими, остальную массу людей составляли проходящие мимо зеваки, безработные бродяги и те, которым можно вбить в голову любую ересь. Тем более что неизвестные приезжие уже больше месяца, как зомбируют местных о том, что у главы государства нет никаких способностей, сея раздор и недоверие. На самом деле, создать толпу легко управляемых баранов не так уж и трудно, нужно лишь действовать терпеливо и постепенно. Сначала необходимо выбрать тему, которая бы смогла зацепить людей, так сказать, не сильно затронувшую их жизнь, но непосредственно касающуюся каждого. Не известно, как именно Шольцу удалось узнать, что у Аландора нет никакого дара; толи от его отца, а может и от него самого, это уже не важно, зато какая прекрасная тема для раздувательства скандала и для митинга обманутого народа. Противно, что по сути, каждому из них внутри глубоко наплевать какая способность будет у главы государства. Ведь еда на столе есть даже у самого бедного человека в нашей стране, а без работы может сидеть только самый ленивый пройдоха.