— И все это фактически у нас на глазах?
— Совершенно верно. Бюджет регулярно выделял деньги на развитие туземных территорий, но до индейцев они ни разу не дошли. Впрочем и до этого Санчеса тоже. Деньги оседали в карманах чиновников с которыми этот "дон" заключил соглашение. Так что в глазах тамошнего населения репутация наша упала до нижнего предела.
— А потом?
— Потом появился "король". Головорезов перебил и Санчеса перевоспитал в момент. Но что интересно, уничтожать не стал. Оставил тому узкую тропку по краю своих земель. И индейцев от этого бизнеса отстранил. Кстати посмотрите фотографии…
— Это вот это и есть "король"? Ну и тип. Удалось выяснить кто он?
— Специалисты работают и подвижки есть. А знаете кто у него в помощниках? Доктор Томпсон.
— Томпсон, Томпсон… Стой это не та англичанка, что трещала о бедственном положении индейцев?
— Та самая. И как оказалось она была не так далека от истины.
— Стоп, — президент задумался вспоминая, — но она же осталась в джунглях. У нее там какая-то болезнь была. Экспедиция вернулась, а эта доктор осталась в лесу, вроде как умирать. Я же читал, помню.
— А вы посмотрите на снимок. Зоб у нее пропал. Выглядит прекрасно. Ну не помолодела конечно, но десяток лет скинула точно. И ходит в подручных у этого "короля".
— Это что же получается? Он целитель что ли?
— С этим королем много неясного. Вот посмотрите, что стало с нашим тягачом. Все специалисты клянутся, что там не было, приготовленных заранее ловушек. То есть земля просто расступилась и трактор ухнул на бок. Подданные кстати именуют своего "короля" еще и "хозяин леса". Оцените снимок синьор. Обратите внимание на этого ягуара у ног монарха. А на плечах у него, вон там в углу снимка, видите?
— Это же, как его…
— Длиннохвостый кот, майгар. Не приручается.
— Ну хорошо, — президент положил руки на стол, — давай рассмотрим варианты. Добром договориться с тамошними жителями мы не сможем. Что остается?
— Наземные операции бессмысленны. Если этот монарх действительно, хоть в малой части "хозяин леса", то посылать туда пехоту, это просто отправить их на убой. Авиация тоже бесполезна. С высоты ничего не разглядишь, а на малой высоте собьют на раз.
— У них, что? ПВО имеется?
— Зачем. Пару птичек в турбину и пишите письма.
— Действительно. Не подумал.
— Ну в принципе от высотных бомбардировок у них защиты быть не должно, но выжигать придется огромные массивы леса со всеми обитателями. Вы готовы пойти на такое?
— Нет конечно. Мог бы и не спрашивать. Значит остается только договариваться. Он же должен каким-то образом развивать свои территории. Они себя как-то называют?
— "Земли свободных людей".
— Хороша свобода, — президент саркастически улыбнулся, — свобода бегать по лесу с голым задом. Смешно.
— Не скажите. — Премьер-министр смотрел иронично, — зато в достатке еды. И не надо платить ипотеку, брать кредиты. Волноваться по поводу работы, счета в банке… На их территории денег нет. Совсем.
— Постой ка. Если у них там нет денег, нет властных институтов, то получается, что и государства там нет. А как же?
— Никак. Король не вмешивается в жизнь своих подданных. Он следит за безопасностью и за общим вектором развития. Хотя куда направлен этот вектор мы не понимаем.
— Ну хорошо, тогда давай зайдем сбоку. Через вождей племен, администрацию деревень. Что мне, учить тебя что ли…
— Не выйдет. Нет у них вождей. Они не доросли до родоплеменных отношений. Каждая деревня, это по сути одна семья. Главы, старейшины. Самые старые члены семьи. Правят коллегиально. Да и не правят в общем. Так, решают внутренние проблемы и все.
— Это же получается, что у "короля" и власти-то нет.
— В деревнях нет. Зато в лесу его власть абсолютна. А живут они с даров леса… Выводы делайте сами.
— Хорошо, я понял. Тогда давай так. Готовь туда группу. Специалисты, дипломаты, военные. Нам нужна информация. Как воздух! Понял?
— Конечно. А с этим "доном Альваро" что делать?
— Да что хочешь. Хоть четвертуй. И клику этих чинуш разгони. Устроили тут, понимаешь… Документы завтра готовы будут. Действуй.
— Слушаюсь синьор президент, — премьер-министр поклонился пряча довольную улыбку. Ну держитесь теперь, гады.