— Что тебя более всего впечатлило в пути?
— Китай. Ничего более омерзительного я в своей жизни еще не видел.
— Что ты имеешь в виду, принц?
— Видишь ли Сарима, амазонская сельва, сибирская тайга, да и ваш дождевой лес Калимантана, это все леса старые. С историей, памятью, характером если хочешь. А вот в Китае лес напоминает юную, многократно изнасилованную девушку. Ему, тамошнему лесу, давали отрасти немного, потом рубили под корень. Снова давали время на вырост и снова рубили. Мне, друиду, этот лес вреда причинить не мог, но и общаться с ним было неприятно. Забитый, несчастный ребенок, мечтающий лишь о том, что бы его оставили в покое. Хоть не на долго…
Чиновник выключил монитор и уставился в черный экран сжимая и разжимая кулаки. С трудом погасил вспышку ярости. А зачем мы, спрашивается, тайгу рубили? А теперь придется снова свои леса изводить. Насиловать, как выразился этот мерзавец. Что же у них там произошло, в этой России. Вдруг, ни с того, ни с сего, как гром среди ясного неба, президентский указ. Полный запрет на вырубку тайги. Но ведь должна же быть причина…
— Господин, — прошелестел голос из динамика, — к вам аналитик, которого вы ждете.
— Зови.
Аналитик явно не зря ел свой хлеб. Данные он давал интересные и нужные. Шилан узнал много нового, все это требовалось изучить и тщательно обдумать. В данный же момент его интересовал один вопрос. Он поднял руку останавливая специалиста.
— Вопрос. Что такого произошло в России, что их президент издал указ о полной остановке вырубки тайги?
— По видимому этот указ, плата за одну из услуг, предоставленных друидами.
— И что это за услуга, по-твоему?
— Скорее всего излечение. Такого рода услуги предоставляет и король Амазонии. Пользовались до последнего времени представители влиятельных кругов США. Логично предположить, что и сибирский друид способен на аналогичное действие.
— И что это может означать практически?
— Однозначно сказать сложно, но вполне возможно, что российский президент получит возможность полноценно трудиться еще один или два десятка лет.
— Что?! Председатель знает?
— Я составлял соответствующую аналитическую записку, но как ее восприняли не знаю.
— Ясно. Свободен. Оставь копии материалов у секретаря.
Чиновник встал. Надо было идти на доклад. Он знал как работает правительство и допускал, что на данный момент является единственным, кто воспринял новую информацию всерьез. Но если это правда…
Глава 34
— Сынок, как ты там?
— Да все нормально, мама. — Лицо принца на экране было вполне себе веселым и жизнерадостным.
— Что с подданными, сын?
— Набираю потихоньку. Мешает большое количество мусульман на острове. Не понятно, что там у них в головах. Но потихоньку нахожу новых.
— А что с царицей? Ты глянь только на избранницу Быка? — Сибирский царь самодовольно усмехнулся со своего экрана.
— Такой пока не нашел. Но ищу, ищу.
— Что у тебя с вырубкой леса?
— Здесь успехи поскромнее чем у вас. Малайцы рубят лес весьма активно. В открытую конфронтацию вступать не хочу. Занимаемся мелким саботажем. Удорожаем, так сказать, себестоимость леса. У меня здесь другой перекос наметился. Все эти местные народы, ибаны, лонваи и прочие достаточно воинственны. Так что дозорных и охотников хоть пруд пруди, а вот прочих практически нет. Надеюсь пока на второе поколение.
— Ясно, — Король почесал макушку, — Бык, а у тебя как дела?
— А у меня все наоборот. Вырубку остановили, китайцев отвадили. Приходил узкоглазый спецназ, весь полег в тайге. Сейчас зимуем. Зато новые друиды появляются медленно. Думаю, как потеплеет немного сходить севернее, поискать нативов. Может из них кого-то подберу.
— Понятно. — Игаль смотрел на экран, на лицо сибирской царицы и не мог насмотреться. Это безмятежное спокойствие подкупало. — Как наследника назовете?
— Иваном. Через месяц ждем.
— Волнуетесь?
— Да не особо. Посмотрели на роды у твоих амазонок, плюс Аня у меня медицинский работник…
— Правильно, все будет хорошо, — король снова посмотрел на супругу Быка. В памяти что-то шевелилось и пыталось выбраться наружу. Он скользнул в глубь своего сознания и с удивлением обнаружил, что бурление происходит в той, второй части памяти. Он обращался к ней в последнее время все реже и реже. И вдруг, поди ты. Игаль дал свободу тому, что рвалось на поверхность и взглянул на Анну глазами своего второго я.