— Посмотри на себя, — посоветовал друид. — Любое существо, выходящее из Котла Творения, настолько совершенно, насколько позволяет его физическая стать. Так в меру своих возможностей и водяная крыса, и приречная ива чтят собственную жизнь. Жизнь — священная искра, рожденная Источником Всего Сущего. А ты? Твои кости и суставы движутся, как придется. Ты не умеешь управлять ими. Ты наткнулся на лавку, уронил еду, вон, зацепился и порвал одежду, а кто-то, между прочим, потратил на нее силы и умение. Я помню, что ты из клана воинов. Тебя начали учить с девяти лет. Ну и как? С оружием ты обращаешься так же неуклюже, как с лавкой в моем доме?
Уши у меня горели.
— Я хорошо владею копьем. И пращой тоже. А еще прошлым летом я и до меча дорос!
— Раз так, — Менуа посуровел, — значит, можно ожидать, что про контроль над мышцами ты хотя бы слышал. Тогда почему я не вижу в каждом твоем жесте благодарность Творцу, давшему тебе такое замечательное тело? — Тыча в меня пальцем, Менуа приказал: — А ну, покажи, как ты Ему благодарен!
И странное дело: мои кости послушались приказа. Сутулость, свойственная всем растущим мальчишкам, пропала, спина выпрямилась. Рука, которой я только что схватил кусок хлеба от Дамоны, остановилась и дальше двигалась сдержанно и без спешки. Я впервые обратил внимание на то, как ловко и согласованно могут действовать мои рука и запястье.
Менуа одобрительно кивнул.
— Вот! Это уже больше похоже на человека, а не на свинью, копающуюся в мусорной куче. Для свиней оно, может, и ничего, а для человека не годится. Отныне ты будешь получать удовольствие от своих движений, и помнить о благодати.
Я подумал о том, что главный друид действительно никогда не позволяет себе неловких жестов, даже если собирается просто почесаться. Каждым своим движением он словно праздновал свою способность двигаться. Я проникся, причем настолько, что мне показалось, будто друид даже пукнул как-то особенно музыкально.
Вскоре нас посетил король карнутов Нанторус. Его крепость Ценабум стояла южнее, и он явился на север, чтобы поздравить друидов, сумевших повернуть погоду. Я видел его и раньше, он часто посещал Священную Рощу. Это и понятно. Чтобы сохранить свое положение, королю нужна поддержка Потустороннего мира. Нанторус не был королевской крови, его избрали друиды и старейшины, и он не забывал об этом.
Выглядел король великолепно и очень воинственно в бронзовом шлеме с плюмажем, в кожаном плаще, скроенном ромбом и отороченным красной каймой. Высокий и статный, с пышными усами он воплощал в себе воинственный дух карнутов. И двигался он с королевской грацией, на что тут же обратил мое внимание учитель.
Менуа принимал его у себя дома, а я пристроился за очагом, стараясь держать рот закрытым и прислушиваясь к каждому слову.
Нанторус спросил обо мне.
— Какие у тебя планы на этого парня, Менуа? Разве он не готовится заменить своего отца на поле битвы?
— Я решил спасти его, — усмехнулся Менуа. — А то еще съедят, когда запасы совсем кончатся.
Нанторус усмехнулся шутке, но тут же посерьезнел.
— Надеюсь, при римских торговцах тебе не придет в голову так шутить? — покачал он головой. — Римляне не понимают шуток, тем более, шуток друидов. И глазом не успеешь моргнуть, а молва уже прославит карнутов людоедами.
— Римляне... — скривился Менуа с отвращением. — Греки были лучше. У тех все было в порядке и с шутками и с сарказмом. А эти... Я бы лучше пошутил с медведем, чем с римлянином. Медведь бы меня понял.
— Вижу, ты по-прежнему недолюбливаешь римлян.
— Не то чтобы недолюбливаю, просто стараюсь быть с ними настороже, чего и тебе советую, между прочим.
Я уже достаточно изучил интонации главного друида, чтобы сразу почувствовать в его словах холодную жесткость, в общем-то, ему не свойственную.
Нанторус повернулся ко мне.
— Твой отец был хорошим человеком и отлично владел мечом. А ты?
— У Айнвара могут быть другие таланты, — мягко вступился Менуа. — Он — мой ученик.
— Ты собрался сделать друида из будущего воина? — Нанторус, казалось, был недоволен.
— Воинов у нас хватает, — вздохнул Менуа, — а вот друидов с каждым поколением становится все меньше.
Нанторус внимательно смотрел на меня.
— Я почитаю друидов, Айнвар, как и все мы, но ты же знаешь: славу и уважение племени можно заслужить только в битве. Кто знает, не придет ли время, когда ты захочешь стать князем и управлять своими людьми?