– Позаботься о ней, Иссей-кун, – отдала распоряжение Риас.
Но Иссей не слушал. Он со слезами на глазах обнимал Асию. cвою Асию. А та обнимала своего Иссея.
Когда через минуту дружеских обнимашек… с точки зрения Иссея… от окружающих послышались покашливания и слова: «Ара-ара, это так романтично!», Асия, покраснев, сама отстранилась от Иссея. Да и Найт нехотя обронил по внутренней связи:
– Ладно, аргументы номер два и номер три не пригодились. Можешь сказать о них демонам.
– Что ещё за аргументы? Впервые слышу
– А я не сказал? Упс! Ладно, говорю сейчас. Аргумент номер два – у Асии есть священный механизм Сумеречный целитель. Аргумент номер три – у Асии есть работающий Элемент Гармонии.
И с детской непосредственностью Иссей передал полученную информацию, не уточняя откуда он её получил. Услыхав эту информация Риас почувствовала, как от нервного тика у неё задёргалось левое веко. Вот что мешало ему сразу выдать ВСЮ информацию? Как будто ей, Риас Гремори, доставляет удовольствие решать кому жить, а кому умирать? Нет, не доставляет! Ни капли! И не в силах сдержать раздражение, Риас выпалила:
– Иссей-кун, какого ангела ты не сообщаешь всю информацию своей госпоже сразу же? Пятьдесят ударов по заднице! – огласила приговор Риас.
Где-то во Внутреннем мире ехидно усмехнулся Найт. Веселье он не любил, но, когда его противники сами подталкивают Иссея к его точке зрения, ему нравилось.
– Это же несправедливо, – полностью оправдал его ожидания Иссей, начав жаловаться по внутренней связи старшему брату.
Тем временем Акено Химеджима в который раз за этот день отвела под локоток Риас в сторонку и что-то с ней обсудила. Вернувшись, уже без нервного тика, Риас объявила:
– Но, в честь удачного завершения этого дня, данное наказание объявляется условным. Это означает, что, если ты, Иссей-кун, будешь себя плохо вести, эти пятьдесят ударов будут добавлены к следующему наказанию. Ну, а в случае хорошего поведения, ты можешь быть амнистирован.
– Это сложно… и несправедливо, – пожаловался брату Иссей.
– Любишь с демонами водится, люби и по попе от них получать, – ответил Найт.
Авторское примечание
Сразу отвечаю на все возможные вопросы – нет, Ночной кошмар не прикалывается, с научным интересом рассказывая Асии от чего она умирает. И баллы «плюс» и «минус» он ней ставит, решая спасать её или нет, тоже на полном серьёзе. Ведь, когда волшебное существо отказывается от дружбы – это не каприз. И вместе с пониманием дружбы улетучиваются прочь всякая эмпатия, сочувствие, сопереживание, такт, веселье и много чего ещё.
И да, я всё ещё пишу «флафф». Верьте в автора :-)
Конец авторского примечания
Вечером того же дня, когда улеглась вся суматоха, и Иссей уже лежал в своей кровати дома, с ним заговорил Найт.
– Ну, что, Иссей, какие выводы ты сделал по итогам сегодняшнего дня? Давай, пошевели не только копытами, но и извилинами, а то так никогда кьюти-марку не заработаешь!
Аргумент про кьюти-марку был силён, и поэтому Иссей собрался и попытался рассуждать:
– Ну… мы с Акено-сан и Риас-сан стали более дружны…
– Иссей-Иссей… сейчас ты мне скажешь, что уловил, как уровень дружбы в их сердцах увеличился?
– Ну… да!
– Эх, Иссей, если уж у тебя так неразвиты чувства волшебного единорога, то спрашивай у меня, что происходит в сердцах у окружающих. Я, как пони с кьюти-маркой, отчётливо вижу там, где ты смутно чувствуешь.
– Но… э…
– И чтобы ты не питал иллюзий в адрес твоих так называемых «друзей», – интонацией обозначил кавычки Найт, – расскажу, как это было видно мне. В их сердцах был один только меркантильный расчёт. Они прикинули плюсы и минусы и решили, что ради горячей преданности слуги с сильным божественным механизмом… я про тебя, Иссей… можно пожертвовать одной из неиспользованных Фигур Зла. Вот и всё. Никакой дружбы я там не разглядел.
– Но… я…
– И ещё кое-что, Иссей. Я не только могу разговаривать с тобой, но ещё вижу и слышу всё, что с тобой происходит.
– Ой! И даже то, как я сегодня списал на контрольной?!
– Не бойся, я никому не расскажу. Я веду речь к тому, что я могу записать фрагмент произошедшего с тобой, чтобы потом просмотреть его в спокойной обстановке. Тебе будет полезно периодически посматривать на лица твоих так называемых друзей в критические моменты. Например, на лицо Риас Гремори, когда она собиралась тебе отказать…
– Но, так ведь не отказала же!
– Иссей-Иссей…
– Брат, вот увидишь, я разовью способность читать в чужих сердцах и докажу тебе, что дружба есть и мои друзья её испытывают!
И это был не просто сиюминутный порыв, не сказанные в порыве чувств и тут же забытые слова. Это было серьёзное обещание. И Иссей был твёрдо намерен его выполнить. И это был ещё один маленький шажок Иссея ко взрослой жизни.
Это же время. Резервная база падших ангелов
Силк Донашик лежал в постели с двумя обнажёнными красотками – Калаварнер и Миттель. Да вот только мысли его были наполнены не страстью, вожделением и похотью, а чем-то странным. Возможно, это была любовь? Во всяком случае, когда, прижимающиеся к нему в беспокойном сне, две красавицы начинали, не приходя в сознание, жалобно стонать и всхлипывать, он бережно проводил рукой им по голове, поплотнее прижимал к себе, и те успокаивались. Правда, ненадолго. Но, с другой стороны, сам Силк спать сегодня не планировал. И хотя айсберг в груди от объятий двух милашек сократился до размеров крупной льдины, падший чувствовал, что если он заснёт, то кошмара ему не избежать. Да и странное чувство, что если он заснёт, то подведёт двух девушек, прекратив отгонять их кошмары, не покидало Силка. Так что падший решил, что как-нибудь потерпит до утра. Так закоренелый холостяк и эгоист Силк Донашик сделал свой первый шаг в семейной жизни.
Клубная комната академии Куо. Обеденный перерыв
Риас тяжело вздохнула. Похоже её идея с мозговым штурмом с треском провалилась. Киба с отсутствующим видом полировал замшевой тряпочкой какой-то меч. В чем смысл полировки меча, лезвие которого и так можно было использовать, как зеркало, Риас не понимала. Но аристократическое воспитание не позволяло ей показывать раздражение такими глупостями. Конеко же просто поедала вкусняшки, игнорируя всё окружающее. И даже верная Акено оставила её, проводя девяносто процентов времени за ширмой, скрывающей приспособления для чайной церемонии. А на попытку воззвать к её совести, отреагировала вялой отговоркой, что сегодня у них к столь значимому мероприятию, как мозговой штурм, будет не просто хороший, а идеальный чай.
В общем, ни одного предположения о том, что за странная и страшная фигня творится в последние дни, Риас так и не получила. Ни от кого. Даже намёка.
Выглянувшая из-за ширмы Акено, оценила степень уныния и упадка боевого духа буквально за долю секунды. Для её проницательного взгляда картина была ясна. Когда Киба-кун с таким мрачным лицом брался полировать свой меч – это могло значить только одно. Вернулись тяжёлые воспоминания. Акено не знала какие именно, но женским чутьём чувствовала, что очень тяжёлые. Добиваться от него в этот момент каких-то умных мыслей, явно не стоило. А уж сидящая с абсолютно невозмутимым видом и размеренно поедающая сладости Конеко, так и вовсе была для неё как открытая книга. Ведь мимика у Конеко была. Пусть и не такая выраженная, как у остальных разумных, но всё же была. И сладости она просто-таки обожала. Вывод – её мысли настолько далеко отсюда, что подсунь ей кто-нибудь вместо конфеты чёрствую корку хлеба, она бы и её скушала с таким же невозмутимым видом, как сейчас. И уж, что ни говори, а дурой Акено не была, и собственное желание как можно больше времени провести, отгородившись чем-нибудь от окружающих, ясно говорило ей, что события вчерашнего дня и по ней также неплохо так ударили. Да что там «неплохо». Как кувалдой по голове шарахнули, – подумала девушка. «Ладно, пора спасать эту унылую вечеринку», – решила Акено.
– Ара-ара, – с улыбкой проговорила Акено, – предлагаю записать в протоколе мозгового штурма, что мы посовещались, и я решила, что три дня отдыха нам всем не помешают…