— И личной жизни у вас нет, — невольно съязвила Коташова. Совершенно забыв о его слишком близком нахождении, обернувшись, отшатнулась, едва не оказавшись в реке.
— Что ж вы от меня всё в воду пытаетесь сбежать, — успел удержать её от падения Константинов и, ставшим для неё привычным тоном продолжая, — Не буду врать — личная жизнь есть. Но это не та личная жизнь, с которой мне хотелось бы видеть продолжение. Рита, мы взрослые люди. У нас, у каждого, своя личная жизнь. Не важно, какая, важно, что она — есть. Я не хочу торопиться и не хочу торопить вас. Давайте вместе хорошенько подумаем, чего мы ждем и, главное, хотим от этого нашего знакомства. Поверьте, мне очень важно наше с вами общение. Мне важно ваше доверие. Со встречами, по крайней мере, какое-то время, действительно будет сложно. Не потому, что я не хочу. Как там говорят: было бы желание, время найдется. Так вот — желание есть, — заверил он, добавив, — Со временем — беда. Помимо спектакля — с полнометражом финальная стадия. И чертова «мыльная опера». График на столько плотный, что хоть бы на сон осталось время. Но ведь никто не отменял телефоны. Звоните первой, если будет желание. Поверьте, буду рад вас услышать. Если только, конечно, вы не отправите меня уже сегодня в черный список или вообще не удалите.
Вот на столько откровенного выпада от него Рита точно не ожидала. И на какое-то мгновение даже растерялась. Как-то вот не готова была услышать и о своей личной жизни, хоть и в общих чертах, и, главное — о его.
— Не удалю и не отправлю, — заверила она, едва слышно добавив, — Посмотрим, на сколько вас хватит с этой дружбой.
— Проверим, — поправил он, окликнув проходящую мимо девушку с коляской. — Вас можно попросить сделать всего один снимок? — Рита и рта не успела раскрыть, чтобы что-либо возразить. Девушка любезно согласилась их сфотографировать. А через пару минут «чирикнувший» телефон сообщил о «прилетевшем» сообщение. — А это чтобы вы меня не забыли, — сообщил он, убирая телефон.
— В интернете… — начала осторожно Рита.
— Очень много постановочных, а я бы хотел, чтобы у вас осталась живая, — при это мельком глянул на наручные часы. И она почувствовала, что… — Рита, мне пора. Я больше не буду настаивать на наших встречах. Не хочу, чтобы всё выглядело как какое-то давление с моей стороны. Моё предложение дружбы остается в силе. А друзья, запомните, могут звонить друг другу в любое время. И по любому поводу. Звоните, буду ждать.
И улыбнувшись ей на прощание своей фирменной, константиновской улыбкой, направился в сторону площади, где ждал экскурсионный автобус. Она и не предполагала, что он намеренно не приехал сегодня сам, а максимально ограничил себя в их общении по времени. И так сказал слишком много лишнего. И если бы Коташова слушала внимательнее…
Не о дружбе шел разговор. Далеко не о дружбе. Но были опасения, что более откровенный разговор если её и не испугает, так определенно оттолкнет, насторожит, заставит снова «включить» колючего ёжика.
Присев на скамью, Рита открыла сообщение. Фотография с Константиновым. Как он там сказал — не постановочная, живая. И она вышла совсем неплохо, хотя к собственным фотоснимкам относилась крайне самокритично. С ним-то всё понятно — профессионал. Только вот улыбка, действительно, отличалась от тех, что на интернет-фотографиях. Искренняя.
— Не понял, это что, твой новый хахаль? — рядом с ней на скамейку плюхнулся…
— Андрей? — Ритка в недоумении воззрилась на мужчину, на вид которому смело можно было дать лет так сорок пять, а то и больше, хотя, на деле, был младше её самой, без малого на четыре года. — Ты здесь откуда?
— Вообще-то с тобой в одном городе живём, сестричка, — напомнил тот, продолжая рассматривать её, как какое-то диковинное растение. — Вот, вышел по культурной программе, а тут вижу, ты с каким-то. А прежний, что, тоже сбежал?
«Культурная программа» этого, с натяжкой, на вид молодого человека, находилась значительно в стороне и сейчас с интересом выглядывая из зарослей, посматривала в их сторону. И любая «программа» у этого человека сводилась к одному — хорошо отдохнуть в компании не только так называемых друзей, но и зеленого змия.
— Не думаю, что я должна давать тебе отчет о своей личной жизни, — заметила Ритка, поднимаясь со скамьи. Вот с кем точно не собиралась обсуждать свою личную жизнь, так это с братом, давно ставшим для неё чужим человеком.
— А ты такая правильная никому не нужна, — вот что с успехом делал наследник Коташовых, так это без особых усилий доводил сестру до грани нервного срыва, точно зная, на какие больные точки надавить. — Ты хвост-то сильно не распушивай. С небес на землю спустись. По себе ищи и будет тебе счастье.