Да, очередная поспешность… Впрочем, не совсем так. Не скажи тогда Петрова о своей беременности, не было бы и никакого брака. Процентов на 99 — не было бы. Но ребенок… Больной для него вопрос.
— Зато есть море. Необычная архитектура, — неторопливо продолжал Дмитрий, при этом продолжая внимательно наблюдать за отцом. — Особенный воздух, так, кажется, было сказано на днях. И сегодня твоя милость куда-то исчезала на весь день, причем — с раннего утра.
— Моя милость наслаждается полной свободой, — поправил Константинов сына, улыбнувшись вернувшейся к ним Ладе. — Так понимаю, букет наконец-таки определен в вазу и столик нас, всё же, дождется.
А в действительности просто появилась веская причина прекратить разговор на тему, с которой пока и сам до конца не определился. Вот чего ожидал от себя в последнюю очередь, так это очередного… нет, не просто знакомства или увлечения. Здесь всё было бы предельно ясно.
Его тянуло к женщине, которая… Далеко не его круга. Нынешнего круга. И вот тут, прежде чем предпринимать какие-то дальнейшие шаги на сближение, следовало для самого себя принять единственно верное решение. Он действительно хочет обычного общения? Дружбы? Или… Вот это «или» и не давало покоя. Ему не давало покоя.
Теплый вечер. Мягкий свет уличного освещения. Тихая музыка, не мешающая разговору. И если бы не его повисший в воздухе развод с Петровой, можно было бы сказать — никаких проблем. Или — почти никаких. У человека в принципе не может не быть проблем. Просто по своей сути те разные по своей проблематичности.
В какой-то момент Лада выпорхнула из-за столика «припудрить носик», оставив мужчин одних. Милая девочка, постепенно становящаяся прежним живчиком. А Алексей снова поймал себя на мысли, что… завидует сыну.
По-доброму завидует, хотя и говорят, что зависть не может быть доброй. Зависть всё равно остается завистью. Человеку нужен человек, нужна вторая половинка, которой можно доверять, как себе. Которая пусть словом, но поддержит в сложный период. Которую хочется оберегать, баловать, любить и радоваться, наблюдая за тем, как от элементарного к себе внимания та светится от счастья.
— Дим, ты что на меня так смотришь? — полюбопытствовал он, проводив будущую невестку задумчивым взглядом.
Если у парня снова взыграла ревность… Никогда не думал, что столь сложно будет объяснить свое исключительно отеческое отношение к будущей невестке.
— Да понять пытаюсь, где ты сегодня был, — признался Дмитрий, отложив на время вилку. С аппетитом — заметные проблемы. Не припоминал он, чтобы у отца в прежние времена случались чудачества. Да и к Ладе до сих пор относился ровно, без каких-либо проявлений уж слишком личных знаков внимания.
— Где был, там уже нет, — обронил Алексей, возвращаясь к морскому ассорти. Вот морепродукты любил всегда. Хотя бы в данном вопросе сохранялась стабильность, — без видимого раздражения подумалось Константинову-младшему.
— Знаешь, а я в том не сомневаюсь, учитывая, что за одним столиком сидим, — не удержался Димка от соблазна съязвить.
— И что не так? — отвлекаясь на время от своей тарелки, поинтересовался Константинов.
Учитывая, что ел последний раз часов так около двенадцати дня, сейчас предпочел бы сперва спокойно завершить ужин, а уже потом заниматься разбором полетов. Хотя, с другой стороны, вроде давно вышел из того возраста, когда необходимо кому-либо предоставлять отчет за свои действия.
— Твой настрой, — вновь коротко обронил Дмитрий.
— Нормальный у меня настрой, — пожав плечами, проворчал Константинов.
Вот свое состояние он сегодня, да еще с сыном, обсуждать был не готов. В последнее время и так слишком много информации выдал парню. Пора бы и остановиться. Так, ради всеобщего, а не только собственного, спокойствия.
— Угу. Совсем нормальный, — кивнув, очередной раз за вечер съязвил молодой человек. — Цветы моей девушке. Приглашение нас на ужин. Па, я тебя в таком приподнятом настроении с момента твоего брака с Петровой не помню, — и вот этот-то факт покоя и не давал. — Нам с Ладой к чему готовиться?
— К моему обществу на протяжении тех десяти или скольких там дней, что остались до конца нашего здесь совместного пребывания, — отложив все же на тарелку вилку, Константинов, внимательно посмотрев на сына, поинтересовался, — Не против?
— Так понимаю, свидание состоялось, — уходя от ответа на прозвучавший вопрос, констатировал Дмитрий, не переставая наблюдать за отцом. — И… — выждав с секунду и видя, что отец не торопится что-либо сказать в ответ, не сдержав усмешки, постаравшись сохранить серьезность в тоне, попросил, — Бать, ну давай не будем в детский сад играть. Я же сказал…