— Точно. — Зандер выдержал взгляд Боденштайна, не моргнув. — Но, как вы правильно заметили, предыдущей ночью.
Неприязнь Боденштайна к Зандеру нарастала с каждым сказанным словом. Что этот тип собой вообще представляет? Выглядит так себе, хамоват, и при этом заморочил голову не только Пии Кирххоф, но и сдержанной, холодной Инке. Боденштайн не удержался от ехидного замечания:
— В последнюю ночь вы скорее писали Инке Хансен…
— С чего это вы взяли?
— Так это или нет, но вчера-то вы были вместе с ней? — Боденштайн ощутил приступ былой ревности.
— Хоть я и не знаю, почему вас так интересует моя личная жизнь, — саркастически заметил Зандер, что разозлило Боденштайна еще больше, — но да, это так. Мы вчера вместе ужинали. После чего я поехал домой. Один. Это исчерпывающий ответ на ваш вопрос?
— Да. Спасибо, — холодно произнес Боденштайн.
Мужчины обменялись враждебными взглядами, после чего Зандер развернулся на каблуках и направился домой.
— А, доктор Зандер! — крикнул Боденштайн ему вслед.
Тот остановился и неохотно оглянулся.
— Когда Лукас немного успокоится, позвоните мне, пожалуйста. Я должен с ним поговорить. Вопреки вашему заявлению, он умеет водить машину. В ваше отсутствие он охотно пользовался пикапом и забирал его домой.
Боденштайн с детским удовольствием наблюдал, как Зандер сначала побледнел, потом покраснел и заметно разозлился. Может, теперь он прижмет к стенке свою дочь и узнает, что красавчик Лукас бесстыдно воспользовался его доверием.
В Биркенхофе не наблюдалось никаких следов Пии Кирххоф. Соседка открыла полицейским ворота, патруль позвонил Боденштайну, и он приехал через четверть часа. Машина Пии стояла под орешником, рольставни в доме подняты, замки на всех дверях не повреждены. Ничто не указывало на вторжение или на похищение. Боденштайн позвонил бывшему — де-факто — мужу коллеги и спросил, не слышал ли он что-нибудь, но и тому она не звонила. Кирххоф встревожился, потому что Пия не имела обыкновения исчезать, не сказав никому ни слова. Он позвонил ее родителям и сестре — безрезультатно. Около одиннадцати стало ясно, что с ней наверняка что-то случилось. Бенке поручили вызвать всех сотрудников комиссариата, каких можно найти в выходные, и создать специальное подразделение — «особую комиссию», чтобы обзвонить все полицейские участки, больницы и морги в округе в поисках Пии Кирххоф. Может, она поехала куда-нибудь с друзьями и попала в аварию, или на нее напали и ограбили, или… Нет, об этой последней возможности Боденштайн даже думать не хотел. Вполне вероятно, что исчезновение Пии совершенно безобидно. Соседка не видела и не слышала ничего необычного, рано вечером она говорила с Пией через забор. Она обещала еще порасспросить своего мужа и рабочих, которые убирали урожай как раз за Биркенхофом, и позаботиться о животных и цветах до возвращения Пии. Крайне встревоженный, Боденштайн ехал из Хофхайма в комиссариат. По дороге он терзался мыслью о том, что именно его вчерашний звонок коллеге мог вызвать цепную реакцию событий, которая привела к исчезновению Пии. А что, если чувства Пии Кирххоф к этому Зандеру были глубже, чем она показывала? Почему она послала ему это странное сообщение? Одно было ясно — Оливер совершенно не доверял этому человеку, которому так улыбалась вчера вечером Инка Хансен и который с первой встречи сразил его коллегу.
Сотрудники угрозыска привыкли искать пропавших, убийц или жертв преступления, но теперь их настрой был совершенно иным. В поиске был их товарищ, их коллега, и никто не позволил себе уклониться от работы в «особой комиссии», искавшей Пию. Когда пришли Боденштайн и доктор Кирххоф, в переговорной собрались тридцать два человека. Остерман сообщил, что ни в одну больницу в округе не поступала женщина, подходившая под описание Пии. О ее исчезновении сообщили во все полицейские участки земли Гессен. Команда криминалистов сняла отпечатки пальцев с использованных кофейных и чайных чашек из посудомоечной машины, отправила на анализ постельные принадлежности и полотенце, на котором были обнаружены следы крови. Боденштайну претило копаться в личной жизни своей коллеги и обсуждать с сотрудниками интимные подробности, поэтому он произнес короткую речь. Самое важное — проверка всех телефонных звонков на мобильном и стационарном телефонных номерах, распечатка перемещений ее мобильного телефона; кроме того, следует и дальше поддерживать контакт с больницами. Тут вошел сотрудник из отдела мошенничеств.
— Сегодня утром в половине пятого в окружную больницу Идштайна поступила женщина, — сообщил он. — Она была без сознания и без документов. Ее обнаружил работник дорожно-ремонтной службы на парковке автобана около Идштайна. Судя по описанию, речь может идти о Пии Кирххоф.
Боденштайн уставился в потолок. Идштайн?
— Чего же вы ждете? — спросил он. — Поезжайте!
— Есть одна проблема. Женщина умерла полчаса назад, не приходя в сознание.
Гул голосов моментально стих, словно по мановению дирижерской палочки. Напряженная тишина повисла в комнате. Боденштайн порывисто встал.
— Я поеду, — сказал он.
— Я с вами, — вперед вышел доктор Кирххоф, который молча стоял сзади и слушал. Он был бледен, но собран.
«Господи, прошу, умоляю, пожалуйста, все, что угодно, но пусть это будет не Пия», — молился Боденштайн, молча и страстно, пока шел вместе с Кирххофом и измученной, заработавшейся женщиной-главврачом по извилистым катакомбам отделения хирургии Идштайнской окружной больницы. По дороге от Хофхайма до Идштайна они с Кирххофом не сказали друг другу и десятка слов — так ужасно было то, что, возможно, их ожидало. Еще вчера без четверти десять Оливер звонил Пии — и теперь проклинал себя за этот звонок. Хоть его коллега и была всегда спокойна и невозмутима, но при этом она ведь оставалась живой женщиной, которая могла влюбиться не в того человека. А вдруг ей потом позвонил Зандер? Может, он к ней поехал? И они поссорились? Может, во время ссоры…
Они дошли до холодильной камеры, в которой в больнице хранили трупы до судмедэкспертизы или опознания. В отделанном кафелем помещении стоял стол с прикрытыми телами, шумел холодильник. Боденштайн смотрел в пол, сжав кулаки в карманах. Он не хотел смотреть. Он не хотел знать. Клеенка, которой было прикрыто тело, зашуршала, когда врач молча ее откинула.
— Это не она, — услышал он слова Кирххофа, и облегчение растеклось по всему его телу, будто неразбавленный спирт. Оливер поднял глаза и на подкашивающихся ногах подошел к столу. Женщина была блондинкой. И это единственное, чем она походила на описание Пии Кирххоф.
Когда Боденштайн через час вернулся в комиссариат, появился первый след. Бенке вместе с парой коллег опросили, несмотря на огромные языковые проблемы, пятьдесят работниц, убиравших урожай в Элизабетенхофе, и две из них вспомнили, что Пию около половины одиннадцатого забрала на «Смарте» какая-то женщина со светлыми волосами до плеч. Версия похищения отпала. Остерман получил в «Телекоме» распечатку передвижения мобильного телефона Пии. Она была во Франкфурте примерно до двух часов ночи, в последний раз телефон связывался с абонентом в Кенигштайне. Незадолго до половины четвертого он был выключен.
— У вас уже есть список вызовов? — спросил Боденштайн.
— Сегодня воскресенье, шеф, — покачал головой Остерман. — Так быстро в «Телекоме» не работают.
— Распечатайте мне все. И данные анализов по покушению на убийство. Я хочу иметь результаты в течение часа, — сказал Боденштайн. — Вы связались с директором уголовного розыска Нирхофом?
— Да, — ответил Остерман. — Он уже назначил пресс-конференцию. Ради полуживого члена правления банка он готов пожертвовать игрой в гольф.
Боденштайн воздержался от комментария. У них с Нирхофом существовало четкое разделение труда в том, что касалось связей с общественностью, и Боденштайна это устраивало.
Он достал дела Паули и Йонаса Бока и сел за письменный стол, чтобы прочитать все сообщения Пии. Рассеянно пробежал глазами протоколы допросов по убийству Йонаса Бока. Внезапно что-то промелькнуло в памяти. Он пролистал папку назад в надежде найти то, на что среагировал, и ухватить мысль. «Опель-Цоо». Зандер. Лукас. Пикап. Что-то еще, но что? Боденштайну не хватало Пии и ее потрясающей способности помнить мельчайшие детали. И тут Оливер вспомнил о странном сообщении, которое Пия послала Зандеру. Он включил мобильный и нашел пересланное ему Зандером сообщение.