Он состоялся не так скоро, как я мыслила и как хотел Гай. Рождественские празднества мы провели при дворе принца Джона, и только в середине января получили разрешение покинуть Лондон. Дядя Роджер вознамерился сопровождать нас, и я не нашла в этом желании ничего необычного, пока не стала свидетельницей его разговора с Гаем.
– Роджер, при всем моем уважении к твоей доблести, я очень рекомендую тебе не преступать границу Средних земель.
– Какая опасность может подстерегать меня там, Гай?
– Я не могу предсказать. Просто вспомни, что сталось с гарнизоном, который ты оставил во Фледстане. Он был вырезан весь, до последнего ратника. Тебе это ни о чем не говорит?
Дядя Роджер покривил губами, посмотрел на моего мужа и обреченно сказал:
– Чему быть, тому не миновать, Гай. Я хотя бы взгляну в глаза тому, чье имя давно хочу узнать.
– Его взгляд станет последним, что ты увидишь перед смертью, – ответил Гай.
Дядя Роджер презрительно хмыкнул:
– Но я желаю увидеть его. Не думаю, что он выстоит против меня.
– Не уверен, Роджер, – усмехнулся мой супруг. – Правильнее будет сказать: уверен в обратном. В поединке с ним ты и минуты не продержишься.
И вдруг дядя Роджер сделал нечто невообразимое – ухватил Гая за ворот верхнего платья, с силой притянул к себе и прохрипел ему прямо в лицо:
– Кто?! Кто он, Гай?! Ведь ты знаешь! Сколько еще ты намерен использовать меня как разменную пешку на шахматном столе?
Иголка выпала из моих онемевших пальцев. Я не могла угадать, что сейчас последует, но боялась как никогда. Мой испуг, казалось, сыграл на руку Гаю. Он выразительно повел глазами в мою сторону. Проследив его взгляд, дядя Роджер ослабил хватку, и Гай аккуратно высвободился из его рук.
– Да, Роджер, здесь Беатрис, твоя племянница, которая любит тебя всем сердцем и почитает как благородного рыцаря. Должна ли она узнать все, прежде чем ты угрозами вырвешь из меня имя?
Дядя Роджер долго смотрел на меня, по его лицу пробежала мучительная судорога.
– Нет, – глухо произнес он. – Я дорожу любовью Беа и не хочу утратить ее уважение. Но ведь и мне есть что сказать, Гай!
– Скажи! – неожиданно легко согласился мой муж. – Мне даже любопытно, как она отнесется к твоим откровениям.
Дядя Роджер медленно перевел взгляд на Гая, и я, забыв о вышивании, смотрела на них, но они молчали, тяжело дыша в лицо друг другу. Дядя Роджер вновь посмотрел на меня и с горечью усмехнулся:
– Бедная малышка Беа! Да послужит тебе защитой неведение о том, чьей супругой ты стала!
– И чьей племянницей уродилась, – не остался в долгу Гай.
На этом они разошлись. Вскоре мы отправились в дорогу, и за все время пути мой супруг и дядя не сказали при мне друг другу ни слова. Когда мы почти подъехали к Ноттингему, Гай неожиданно приказал мне отправляться в его замок, не заезжая в город, и выделил для моего сопровождения половину дружины.
– Как же так? – удивилась я. – Не ты ли должен представить меня всем в своем замке госпожой?
– Ты справишься с этим сама, – хладнокровно ответил Гай. – Меня ждут дела в Ноттингеме, ради которых я не стану тратить драгоценные часы на правила этикета.
Мне ничего другого не оставалось, как подчиниться. Я надеялась, что он хотя бы отправит со мной Джеффри: все-таки тот возглавлял ратников Гая и мне было бы с ним спокойнее. Но Гай отказал мне и в этом, сославшись на то, что Джеффри необходим ему больше, чем мне.
В замке меня встретили со всей учтивостью. Пока дела удерживали Гая в Ноттингеме, я ознакомилась со всеми службами, хозяйством и даже с отчетами о доходах, приносимых владениями Гая. Кое-что мне показалось подлежащим исправлению и улучшению, но я благоразумно отложила изменения в управлении владениями до возвращения Гая. Пока его не было, я занималась убранством наших покоев, благо привезла с собой из Лондона много утвари. Под моим руководством и наблюдением побелили стены, украсили их гобеленами, намыли и до блеска натерли воском деревянные половицы, заменили полог над кроватью, расставили по углам комнат высокие бронзовые подсвечники. Под пологом на тонких цепях повесили лампы, которые я сама заправила благовонным маслом.
Я обследовала все дворовые постройки от конюшни до птичника, тщательно пересчитала запасы в кладовых, расспросила повара о кулинарных пристрастиях моего супруга и дала ему рекомендации относительно выбора блюд. Слуги и ратники относились ко мне с подобающим уважением, но я то и дело ловила на себе их взгляды, смущавшие меня. Они поглядывали на меня так, словно я заняла чье-то место. Не выдержав, я обратилась к старшей над замковой челядью служанке Джоанне с вопросом, не был ли лорд Гисборн женат, прежде чем обвенчался со мной.