– А когда с этим будет покончено, чем вы займетесь?
– Начну сначала.
– А Диоклетиан путешествует с вами?
– Конечно. Он такой же эллинофил. Я привез его из Англии, когда был там в последний раз, лет пять назад, – частично ради его же блага, а частично потому, что не хотел больше туда возвращаться.
Увидев ее вопросительный взгляд, он улыбнулся:
– Если бы я привез его обратно, ему пришлось бы отправиться в карантин. Нас разлучили бы на полгода, что совершенно невозможно. Он служит мне защитой. Когда родственники пишут укоризненные письма, я отвечаю, что с радостью приехал бы, но как быть с Диоклетианом?
– А если вам всё же придется уехать? Если нам всем придется уехать? Что вы будете делать?
– Давайте подумаем об этом, когда время придет.
Гарриет воспользовалась моментом, чтобы вернуться к обсуждению Куксона.
– Он здесь, кажется, имеет большое влияние, – сказала она.
– Наверное. Он уже долго живет здесь и знает много влиятельных людей. Он многим нравится. Куксон – довольно обаятельный человек, и у него есть дом в Фалироне, у моря; летом там потрясающе. Он очень гостеприимен и славится своими приемами. Все хотят на них попасть.
– Он женат?
– Когда-то был, по-моему.
– А теперь?
Алан рассмеялся:
– Теперь? Не могу сказать. Он как-то пригласил меня на одну «небольшую и очень любопытную вечеринку». Боюсь, я ушел очень рано: было очевидно, что вечеринка становится всё любопытственнее и любопытственнее.
– Он, по-видимому, очень добр к Грейси.
– Да, они большие друзья. Грейси подлизывается к нему. Все они перед ним пресмыкаются. Только это и требуется.
– Вот бы и Гай этим занялся, – сказала Гарриет. – Но он не способен подлизываться к нужным людям.
– Полагаю, это его достоинство?
– Возможно, но оно вряд ли нам поможет.
Алан рассмеялся. Видя, что он молчит, Гарриет продолжила расспрашивать его о Грейси: в самом ли деле он инвалид?
– Кто знает? Он и вправду упал на горе Пендели и повредил спину. Такое бывало со многими, но я никогда еще не слышал, чтобы кому-то после этого приходилось лежать месяцами. Но он твердо вознамерился уехать на лечение в ливанскую клинику.
– Мне кажется, он устал от всего этого спектакля.
– В самом деле? – Алан с интересом посмотрел на нее. – Вы имеете в виду травму? Думаете, это спектакль?
– Да. Миссис Бретт говорит, что он очень ленив. Уверена, что он никогда не хотел управлять школой – ему хотелось быть номинальным лидером. Он наверняка был очень доволен, когда под руку подвернулись Тоби и Дубедат, а этот несчастный случай был спасением свыше. Это оправдывало его безделие, но теперь игра затянулась. А он обречен продолжать ее, пока не уедет.
– Вы, возможно, правы.
Алан с трудом встал. Загадка Грейси не представляла для него интереса.
– Кажется, будет еще один дождь.
Солнце спряталось за облаками. Взрослые окликали детей, и первые капли создавали на поверхности воды маленькие лунные кратеры.
Шагая под деревьями, Алан молча смотрел перед собой. Если его не донимали вопросами, он, казалось, не чувствовал нужды в беседе, и Гарриет гадала, почему этот сдержанный и молчаливый человек вообще искал чьего-то общества. Поскольку говорить было не о чем, она продолжала свои расспросы. Что насчет Арчи Калларда? Конечно, он являлся другом майора, но был ли он чем-то бо́льшим?
– Он умный молодой человек, – сказал Алан. – Совсем не дурак, уверяю вас, но очень ограничен тем фактом, что его отец богат. У него нет нужды работать, но он вечно жалуется на недостаток денег. Порой он затевает какие-то проекты, надеясь заработать. Ездил на остров Лемнос, чтобы найти лабиринт, которого, возможно, никогда и не существовало. Недавно он некоторое время прожил на Патмосе: хотел написать биографию Иоанна Богослова. Разумеется, потом ему всё это наскучило, и он вернулся обратно. Сейчас как раз такой период.
– А Бен Фиппс? Никогда бы не подумала, что у него богатый отец.
– Это и в самом деле не так. Он работал здесь журналистом и опубликовал несколько работ. Я их не читал, но, насколько мне известно, он обладает некоторой репутацией.
– Что он делает в этой компании?
– Надеется на выгоду.
– Но какую?
– Продвижение по службе, например. Ему надоело кое-как сводить концы с концами своей журналистикой. Ему хотелось бы получить непыльную, надежную, хорошо оплачиваемую работу, которая к тому же определила бы его на видное место в обществе.