Поначалу я обрадовалась до шальной улыбки и дрожащих рук, поминутно уговаривая себя не реагировать так остро, всё же я ещё не знаю, справедливы ли мои подозрения. Рано ликовать, рано! Надо сначала тест сделать.
И тем не менее, пока заканчивала экскурсию, всё время возвращалась мыслями к возможной беременности, гадала, есть она или нет, и если есть, то… Как об этом говорить Яру? Вот так просто — брать и говорить? Или помолчать, пока он не разведётся? Ну, ему и так волнений хватает, а тут я ещё добавлю.
Да и обрадуется ли он? Яр, конечно, сам решил не предохраняться и сказал, что не против, но одно дело — сказать, и совсем другое — столкнуться с этим в реальности. Всё-таки я была замужем, а детей так и не заимела — может, Корнеев рассчитывает, что и сейчас пронесёт?
В общем, я сомневалась во всём.
И тем не менее, когда я сразу после окончания экскурсии купила тест в аптеке, а потом зашла в ближайший туалет и сделала его, сдержать восторженный писк у меня не получилось.
Беременна! Ура-ура! Ура-а-а!!
100
Ярослав
Соне всегда нравилось у бабушки с дедушкой. Раньше — всегда.
Но не в этот раз.
Сегодня Яр чувствовал, что Соня отчаянно хотела поскорее отсюда удрать, и её напряжение причиняло ему боль. И не только ему — Аркадию Максимовичу и Инге Михайловне оно тоже не понравилось. Они были разумными людьми, поэтому сразу смекнули, в чём дело — точнее, в ком. И спустя час настороженных взглядов Сони на маму Инга Михайловна отвела Лилю в сторону, что-то ей сказала — Яр заметил, как его почти бывшая жена побагровела, но потом, кивнув, ушла куда-то вглубь квартиры и не появлялась до конца вечера.
— Мама плохо себя чувствует, — объяснила тёща Соне, непринуждённо улыбаясь. — Она пока у себя полежит.
— Ладно, — кивнула дочь и тут же оживилась. С радостью рассказала дедушке и бабушке, чем занималась всю неделю, и Яр после этого осознал, отчего ребёнок так напрягался — без упоминаний об Алине было не обойтись, а Соня опасалась говорить о ней при Лиле, но поделиться впечатлениями ей хотелось.
Яр и сам был не уверен, что Аркадий Максимович и Инга Михайловна не используют эту информацию как-нибудь ему во вред, но тесть и тёща восприняли рассказы внучки нормально. Аркадий Максимович даже сказал:
— Повезло тебе с нянькой, Сонь.
— Ну, Алина не нянька, — возразила девочка. — Мы с ней — друзья. — И, помолчав, Соня добавила, горестно вздохнув: — А маме она не нравится.
— Маме не понравилась бы любая женщина рядом с твоим папой, — улыбнулась Инга Михайловна. — Так что ты не обращай внимания. Главное, что тебе нравится.
Яр удивлялся, что родители Лили настолько спокойно восприняли тот факт, что Алина остаётся с Соней надолго, — всё-таки они наверняка понимали, кто ему эта девушка. С другой стороны, какие у них были другие варианты? Забрать Соню себе? Как Корнеев понял, ни Инга Михайловна, ни Аркадий Максимович не горели желанием воспитывать внучку круглосуточно. Настаивать на том, чтобы Яр отдал Соню Лиле? Ну, она уже пыталась настаивать, даже полицию привлекла. Ничего хорошего из этого не получилось.
Так что тесть и тёща смирились. Ребёнок настроен благодушно, от общения с бабушкой и дедушкой не отказывается — и ладно.
Но благодушие Сони преувеличивал, пожалуй, даже Яр. Потому что сразу после ухода из дома родителей Лили — жена напоследок всё-таки явилась, чтобы проститься с Соней, — дочь негромко произнесла:
— Пап, помнишь, ты проиграл мне желание? Ну, когда мы спорили, что именно приготовила Алина.
— Помню. Ты хочешь что-то пожелать?
— Ага. Пожалуйста, не отдавай меня!
У Корнеева защипало в глазах от горячей искренности в голосе дочери.
— Я очень постараюсь, Сонь, — ответил он не менее горячо, чем она, и повторил: — Очень.
101
Алина
Единственный закон, который всегда и во всём срабатывает с абсолютной точностью: это закон подлости.
Вот идёшь ты, вся такая воодушевлённая, домой, предвкушая, как завтра, в свой выходной день, сходишь к врачу, узнаешь, как протекает долгожданная беременность, а сегодня проведёшь отличный вечер в компании с самыми дорогими для твоего сердца людьми, — и тут тебя окликает человек, про которого ты уже давно успела забыть.
Нет, не Лёшка. От него что-то давно не было вестей. Имени же этого мужика-из-метро я даже не помнила…
— А-а-а… — протянула я, глядя на то, как улыбающийся парень вылезает из своей машины — шикарной, кстати; белого цвета — и идёт ко мне, весь из себя счастливый, будто встретил старого друга. И лоснится от самодовольства.