Яр даже усмехнулся — дожили, его волнует, в каком виде он предстанет перед Алиной. Будто на свидание собрался! Обычная же дружеская встреча, просто прогулка по парку, и всё.
Да… и всё…
Пришлось усиленно напоминать себе об этом, как только Корнеев увидел возле входа в парк Алину. Погода была тёплая, поэтому оделась одноклассница по-летнему — светлый сарафан до колен, белые босоножки, лёгкая маленькая сумочка через плечо из материала, похожего на натуральный лён, с ярким рисунком — красными маками. И всё бы ничего, но у сарафана был настолько соблазнительный вырез, что Яр с трудом собрал глаза и заставил себя поднять их выше.
Но легче не стало. Корнеев всё равно продолжал думать о том, что скрывает этот вырез и как же хочется посмотреть туда ещё раз.
А Алинка — беспечное существо! — просто стояла и улыбалась. И, кажется, вообще абсолютно не заморачивалась на тему того, что старый друг сейчас таращился на её грудь. Яр вообще не удивился бы, если бы Пирожок выдала что-нибудь вроде: «Ой, да подумаешь! За просмотр денег не берут!»
— Привет, — Алина радостно помахала Яру рукой. И вновь он подумал о том, что и поцеловать её сейчас не может, и обнять — потому что у них это просто не принято. И как это исправить? Да и надо ли? Если Пирожок прижмётся к нему своими «пирожками» — он же задымится, как печка с засорившейся трубой. — Хорош! Сразу видно — деловой человек, не то что я. Предупредил бы! Я бы тогда тоже в костюмчике пришла. А то мы вместе не смотримся, и это грустно.
Яр засмеялся и подхватил Алину под локоть. Кожа на её предплечье под его ладонью была прохладной и нежной, и моментально захотелось не просто положить руку, чтобы идти дальше рядом, а провести ею вниз, а затем вверх, лаская всё, что находится в зоне доступа. Корнееву даже на мгновение стало любопытно: а что, если действительно так сделать? Алина вообще обратит внимание на его движение или проигнорирует, решив, что ничего странного в подобном нет?
Честно говоря, Яр не мог спрогнозировать, как поведёт себя Пирожок, но проверять не собирался.
По крайней мере пока.
14
Алина
Когда Яр подходил к парку, мне показалось, что он таращился на мою грудь. Поначалу я действительно думала, что почудилось, но, пока мы гуляли, пришлось признаться самой себе: ни фига.
Да, Корнеев действительно периодически залипал в мой вырез, но очень старался делать вид, что это случайность, — сразу поднимал глаза и нарочито смотрел куда угодно, только не ниже шеи.
Меня это смешило, причём больше не сам факт залипания, а реакция Яра. Он явно опасался меня обидеть своим физическим интересом. Как будто я маленькая девочка и не знаю, что мужчина может возбудиться на привлекательное для него женское тело, невзирая на то, кому оно принадлежит. Чистейшая физиология. И нечего тут стыдиться. Но я понимала, откуда растут ноги у этого стыда — наверное, я бы тоже смущалась, если бы вдруг начала залипать на Яра, любоваться его заросшим бородой лицом или волосатыми ногами. Сейчас ноги Корнеева были не видны — костюм же! — но я не сомневалась, что они волосатые.
— О чём ты думаешь с такой загадочной улыбкой? — поинтересовался Яр, вышагивая за мной под ручку по одной из самых красивых аллей в нашем парке — Сиреневой. Сейчас как раз вся сирень по обе стороны от дорожки цвела, наполняя свежий вечерний воздух медовым ароматом. Сирень здесь была разноцветная — и белая, и светло-лиловая, и тёмно-фиолетовая, и какая-то словно даже более пушистая, чем обычные сорта, — на любой вкус. Хотя я никогда не понимала людей, которые срезают сирень, чтобы поставить дома в воду. Я могла терпеть её запах только на улице — в квартире он казался мне слишком тяжёлым, удушающим, словно я вдруг разлила в комнате целую упаковку духов.
— Ой, не поверишь, — хмыкнула я и по-дружески слегка ткнула Яра локтем в бок. — Я думала о том, волосатые у тебя ноги или нет.
Корнеев закашлялся от смеха.
— Пирожок, ну ты даёшь… Серьёзно, что ли?
— А почему нет? — Я показательно пожала плечами. — Тебе можно смотреть на мои сиськи, а мне нельзя думать про твои ноги? Где тут, спрашивается, справедливость?
Яр виновато на меня покосился, и я фыркнула. Надо его всё-таки избавить от этой дурацкой заморочки. Нашёл из-за чего переживать! Хотя это лучше, чем думать про Лилю, конечно. И тем не менее!
— Алин, я…
— Человек, а не робот, — перебила я Корнеева, пока он не сказал какую-нибудь чушь. — То бишь не только ешь, спишь и ходишь в туалет, но ещё и на грудь и попу заглядываешься. И порнушку небось смотришь. Нет, молчи! Если ты не смотришь порнушку, я этого не переживу.