Что делать-то? Отказывать ребёнку, расстраивать её? Или соглашаться, но потом сражаться за свою свободу и право не возвращаться к Лиле?
Колебался Яр недолго.
— Ладно, я приду.
— Ура! — завопила Соня в трубку и тут же закричала куда-то в сторону: — Мам, он согласился!
Яр вновь скрипнул зубами, сжав их настолько, что ему показалось, какой-нибудь сейчас пополам расколется, и с трудом произнёс, стараясь говорить обычным тоном, чтобы не пугать Соню:
— А ты почему не в садике, красавица моя?
— А мне теперь не надо туда до осени ходить, я с мамой буду! — дочь поразила его до вытаращенных глаз. А потом и добила, заявив: — Мама с работы уволилась! Сказала, что ради тебя. Но это я не поняла.
Ах, вот оно что. Ради Яра, значит. Ну да, разумеется — бывший любовничек, небось, отставку дал конкретную, а Лиля выставила этот факт, как собственную жертву ради сохранения их брака. Какое благородство!
Придушить её с каждым днём хотелось всё сильнее.
— Мама пошутила, не ради меня. Просто у неё на работе сложная ситуация, вот она и ушла. И вот что ещё, Сонь… Мама будет тебе периодически говорить и обещать, что мы не разведёмся и скоро вновь будем жить вместе. Не верь ей, пожалуйста. Иначе, когда это не сбудется, ты очень расстроишься.
— Я постараюсь, — сказала Соня в трубку, понизив голос так, чтобы он превратился в шёпот. — Но, пап, ты уверен, что не сбудется? Мама, дедушка и бабушка — все думают, что всё ерунда. Так мне и говорят. Они ошибаются?
Яру хотелось ответить: «Они не ошибаются, а намеренно тебя обманывают, чтобы использовать в своих целях», но говорить такое было нельзя — да и Соня мала ещё, не поймёт, — поэтому он сказал:
— Да, они ошибаются, Сонь. Помни об этом и не ведись.
— Ладно, — вздохнула девочка. — И я ничего им не расскажу. Ну, что ты так сказал. Всё равно будут отговаривать. А я и сама не верю. Знаешь, почему?
— Почему?
— Они меня обманывали. И мама, и бабушка, и дедушка. А ты — никогда, пап.
Яр чуть не прослезился. Какая же у него замечательная дочка растёт! И как же жаль, что они с Лилей своим разводом причинят ей неизбежную боль.
— Спасибо за доверие, родная моя.
45
Алина
Лёшка был в своём репертуаре и повёл меня, разумеется, не в нормальное кафе, а в «КФС» в торговом центре возле метро. А что? Дёшево и сердито, да и кофе есть, и десерты кое-какие. Сойдёт!
Интересно, как он охмурял ту свою девицу, к которой ушёл? Так же? Удивительно, что она повелась. Даже самые немеркантильные девушки вроде меня такое не очень любят. Хотя я же вышла за него замуж? Значит, и другую дуру можно найти.
— Я тебя с самого утра ждал, — то ли пожаловался, то ли погордился собой Лёшка. — Видишь, помню до сих пор, что у тебя по понедельникам выходной!
— Рада, что ты ещё не дожил до склероза, — сыронизировала я, оглядывая ассортимент кофе на экране терминала самообслуживания. — Молодой всё-таки, это было бы обидно. Давай мне обычный капучино. И не волнуйся, я сама за себя заплачу.
— Не надо, я заплачу, — щедро махнул рукой Лёшка, и я сразу напряглась. Значит, точно его что-то сильно прижало, раз он не только у подъезда готов сидеть с утра до ночи — мало ли, вдруг я вышла бы в магазин только вечером? — но и платить за мой кофе. Когда мы жили вместе, везде я расплачивалась.
Сделали заказ — я кофе, а Лёшка картошку фри и наггетсы. Напиток он, как обычно, не взял. По привычке — на напитках Лёшка любил экономить. Как он говорил: «Я лучше воду куплю в ближайшем магазине, она дешевле». Ну и, разумеется, можно было выпить половину из моего стаканчика. Ибо зачем мне столько?
В этот раз я ему, конечно, ничего выпить не дам. Лучше на колени выплесну, если понадобится.
Пока ждали заказ, Лёшка начал своё трагическое повествование.
— В общем, когда мы с тобой разошлись, я ушёл к одной девчонке. Точнее, она не девчонка, постарше нас лет на пять. Но такая, бизнесвумен, детей не хочет совсем, это меня и привлекло.
— И с деньгами, — уточнила я, и Лёшка кивнул, ничуть не смутившись.
— Конечно, зачем мне нищебродка? Она по командировкам постоянно моталась по работе, меня даже пару раз с собой брала. Настояла, чтобы с работы ушёл, сказав, что мои заработки она не замечает, значит, лучше мне быть дома.
Я едва не заржала в голос, как лошадь. Вот это Лёшка попал! Так он же альфонсом, получается, стал. Жил за счёт женщины старше себя, не работал. Её, видимо, не устраивало, что он после рабочего дня падает замертво от усталости, а должен выполнять свои обязанности и хорошенько ублажать. А Лёшка, хоть и любит деньги, но и свободу он тоже любит.