Я переоделась, зашла в комнату, выпустила Люка на крышу и спустилась вниз. Мы встретились в гараже и отправились к Натану.
Я постучалась: с одной стороны не хотела напугать их, а, с другой, было просто неловко входить без предупреждения.
Люк взял меня за руку, ухмыляясь и качая головой.
— Ты слишком тактичная.
Габриэль, одетый в джинсы и неоновую светло-зеленую футболку, открыл дверь. Он улыбнулся мне, скрестил руки на груди и, прислонившись к дверному косяку, воскликнул:
— Ой, тут Беда!
Его взгляд остановился на моих волосах:
— Нет, не-а! — он вытянул руку вперёд. — Отдавай!
Я почувствовала, как мои брови поднялись вверх.
— Почему?
— Оплати пошлину. Ты сможешь войти, если отдашь мне заколку.
Я вздохнула.
— Сейчас слишком жарко, чтобы распускать волосы.
— Отстань от нее, — сказал Люк, снимая пиджак и развязывая галстук.
Габриэль почесал голову:
— Я смотрел на эту заколку всю неделю и ничего не говорил. Я ненавижу ее! Сэнг, я, все равно, сделаю что-нибудь с твоими волосами.
В дверях появился Натан. Он был в спортивных штанах, кроссовках и красной футболке Найк.
— О хорошо, что вы уже здесь! — у него в руках было несколько бутылок воды. — Пошли, нам пора.
— Дай мне сперва избавиться от этой формы, — сказал Люк, стягивая рубашку.
Через десять минут, когда Люк переоделся в джинсы и кроссовки, рубашку он решил не надевать, мы последовали за Натаном на задний двор Коты. Габриэль и Люк плелись последними. У всех были бутылки с водой. Сегодня был настоящий летний день: пчелы жужжали кружа вокруг одуванчиков в траве и я почти забыла о школе и домашних заданиях.
— Зачем мы идём в лес? — спросил Габриэль, в его голос звучало любопытство, но не протест. Он поднял руки и сложил ладошками на макушке: его рубашка поднялась и стал виден край его красных боксеров над джинсами и полоска загорелой кожи.
— Я обещал Сэнг, — сказал Натан и, наклонившись ко мне ближе, прошептал прямо в ухо: — мне, действительно, нужно было выбраться из дома.
— Не беспокойся, — прошептала я в ответ. Я не придавала этому значения, но мы целый день сидели в школе, а затем прятались от моих родителей дома, так что прогулка была к стати.
— Хватит меня обсуждать, — прохныкал Габриэль. Он шел с надутыми губами и всем видом демонстрировал обиду, но как только поймал мой взгляд, подмигнул и заулыбался.
Мы стояли на заднем дворе Коты, там, где деревьев было меньше и проходила не слишком утоптанная тропинка между двумя пальмами, перекрещивавшихся высоко у нас над головами. Пальмы это как раз таки для меня: я уже и забыла, как далеко на юг моя семья переезжала иногда.
Натан повел нас по этой тропе под двумя пальмами. За линией деревьев начиналась широкая, чистая, хорошо утоптанная тропа, возможно, здесь хотят сделать бетонированную дорогу в будущем. Или хотели, но передумали и оставили как есть.
Натан направился на восток, высоко поднимая ноги, чтобы примять траву, доходившую до середины икры. Очень захотелось быть одетой в джинсы, но я шла не первая, так что трава меня не царапала. Люк тенью шёл за мной. Габриэль прорезал свой собственный путь справа от меня.
— Эй, подождите! — сзади раздался голос девушки. Моё сердце замерло: на какое-то мгновение я подумала, что это Мари.
Но это бежала Джессика, следуя по следу Габриэля. Ее очки немного запотели по краям, а щеки раскраснелись.
— Что она здесь делает? — спросил Натан, проведя рукой по моей щеке.
— Может быть, ей захотелось пойти с нами, — сказала я.
— Не знаю, меня никто не предупреждал об этом, — сказал Натан. — Даже не подозревал, что она сторонник активного отдыха.
— Она же может пойти с нами, правда? Это же сестра Коты. Пусть она пойдёт с нами.
Я отношусь тепло ко всем членам семьи Коты. Они всегда были так дружелюбны со мной.
— Эй, — я позвала Джессику. — Ты хочешь пойти с нами?
Приближаясь, она пошла медленнее. На ней были брюки цвета хаки, розовая кофточка, хорошо гармонирующая с ее длинным темным волосам. Она нерешительно смотрела на парней.
Похоже, девушка немного их побаивается, как и я раньше. Я улыбнулась и протянула ей руку. Нужно проявлять дружелюбие. С Джессикой было легко. Может потому, что она похожа на Коту. Или потому, что она была моложе.