– Уважаемый Василий Мурзикович, – сказал Ваське Том, – завтра в четырнадцать часов мы ждём вас на мероприятие с вашей замечательной книгой. Главный почтальон, прошу заранее уведомить всех о предстоящей церемонии.
Перед «мероприятием» Васька ужасно волновался. С самого утра он не находил себе места и постоянно порывался бежать в ОСК. Однако Васька понимал, что это будет несолидно, и сдерживал себя из последних сил.
Без пяти минут четырнадцать начинающий писатель переступил порог организации. К нему тотчас подбежал Черныш.
– Ты чего так долго? – закричал он. – Я уже испереживался весь!..
– А чего это ты испереживался? – сказал Васька. – Тебе-то и вовсе переживать нечего…
– Слушай, там столько котят и котов!.. – возбуждённо говорил другу Черныш. – Я в жизни никогда столько не видел!
У Васьки от страха потемнело в глазах. Он дёрнулся было к выходу, но Черныш крепко схватил его за лапу.
– Ты чего? Пошли, уже пора.
Когда Васька вошёл в приготовленный для торжественного случая зал и пелена перед его глазами немного рассеялась, он тоже увидел неимоверное количество кошачьего народа. Коты разноцветным ковром покрыли пол, облепили все подоконники и высовывались из ниш в стенах. Кое-где мелькали мордочки Васькиных друзей: вот Яша, Хвостик, Лопушок… вот главный почтальон… Но большинство котов и котят было Ваське совершенно незнакомо, и это пугало его ещё больше.
– Они что, все из Организации Смелых Котят? – спросил Васька у Черныша.
– Нет, – ответил тот. – Многие взрослые коты уже вышли из нашей организации. Некоторые не вступают в неё из осторожности, но следят за её работой… А кое-кого мы сами пока не принимаем…
– Какого же чёрта они все припёрлись? – с тоской спросил Васька, затравленно озираясь вокруг.
– Понимаешь, наш главный почтальон решил охватить этим мероприятием как можно больше котов, – объяснял Черныш. – Он говорит, что это эпохальное событие…
И в это время перед Васькой возникла незнакомая кошачья морда, смерившая его пристальным, изучающим взглядом. Васька тоже задержал свой взор на нахальном незнакомце.
Первое, что бросилось ему в глаза, был большой пёстрый бант на шее неизвестного. Там, где у всех порядочных котов находился ошейник от блох, у этого, словно у какой-то избалованной сумасшедшими хозяевами кошки, вызывающе торчал нелепый бант.
– Кто это? – сквозь зубы спросил Васька, показывая глазами на странного чужака.
– Где? А… это… Это Бантик… Он когда-то вступил в нашу организацию, но потом куда-то пропал. Он – поэт.
– Бантик? А я думал, его зовут Клоун, – как можно громче сказал Васька. Он почувствовал в чужаке какую-то скрытую угрозу для себя и вдруг всем сердцем возненавидел его.
Бантик ухмыльнулся, препротивно подмигнул Ваське и исчез в кошачьей толпе.
– Прошу тишины! – требовательно прозвучал голос Тома. – Мы собрались сегодня, чтобы услышать и по достоинству оценить литературный труд нашего товарища – Василия Мурзиковича. Если вы сочтёте Василия Мурзиковича достойным, мы присудим ему наш главный литературный приз – Золотую Сосиску.
В переполненном зале появился главный повар в белом колпаке и с выщербленным блюдом в лапах. На блюде лежала знаменитая Золотая Сосиска. Несмотря на то что сосиска была тщательно завёрнута в фольгу, она испускала тонкий волнующий аромат, и все кошачьи носы как по команде повернулись к ней, а чья-то облезлая лапа даже потянулась к блюду.
Васька вышел на середину и приготовился читать. Он обвёл взглядом присутствующих – и словно удар тока поразил котёнка: в бесчисленных рядах слушателей он заметил дорогие, единственные на целом свете белые щёчки.
«Ну, ладно, – подумал Васька, – будет вам сейчас эпохальное событие!..»
Он принялся читать ровным, уверенным голосом, адресуя свои слова, конечно же, Соне. Кошачье море замерло и следило за рассказом, затаив дыханье.
Как только прозвучали последние слова, Черныш вскочил с места и закричал: «Браво! Превосходно написано!» За ним повскакивали и другие, подняв неимоверный гвалт. «Молодец, Василий! – раздавались в общем шуме отдельные голоса. – Это настоящий писатель! Присудить ему Золотую Сосиску!..»
– Минуточку внимания! – раздался в общем хоре чей-то визгливый голос. Васька повернулся в ту сторону и увидел ненавистного ему Бантика, который изо всех сил пытался перекричать толпу.
– Это нечестно! – орал Бантик и махал передними лапами, словно ветряная мельница. – Вы выслушали только одного претендента на Золотую Сосиску!..
– А что, есть ещё и другие? – спросил Том.
– Именно! – прокричал блудный поэт. – Я хочу представить на соискание приза свои бессмертные стихи!