— А он у вас никуда не вылетает из комнаты? — спросил я.
— На волю его не пускаем, — ответил Вячеслав Васильевич. — Боимся, как бы ещё не залетел куда-нибудь и не пропал. А вот на чердак он летает и даже очень охотно. Вы знаете, один раз он там мышонка поймал. Откуда уж этот мышонок взялся — кто его знает. У нас в доме мышей нет. Но если б вы только видели, как Глазастик остался доволен. Прилетел со своей добычей в комнату, носил, носил её, и на шкаф и на полку… Потом всего съел до косточки, тогда успокоился. А наутро гляжу: на полу — погадка, настоящая, из мышиной шерсти, из косточек. С тех пор Глазастик частенько на чердак заглядывает; усядется в уголок, сидит тихо-тихо, будто кошка караулит мышей. Только уж больше ему никак не посчастливится: нет мышей! Хоть нарочно лови для него, да на чердак выпускай.
Пока мы так разговаривали, сычик куда-то исчез. Мы этого и не заметили.
Вдруг Вячеслав Васильевич замолчал и прислушался, я тоже услышал: в соседней комнате что-то слегка шуршало.
— Ах, негодник! — махнул рукой мой приятель, быстро вставая и направляясь к двери.
Я последовал за ним.
В соседней комнате на стене было пристроено чучело белки. Зверёк, как живой, сидел на сучке. А на спине у него восседал Глазастик. Острыми коготками он вцепился в шкурку белки, а клювом драл и щипал спинку зверька.
— Пошёл, пошёл вон! — замахал рукой Вячеслав Васильевич. — Ведь вот далась ему эта белка, — чуть заглядишься, уж он её щиплет. Всю спину испортил.
Глазастик отлетел в угол, сел на полку с книгами и оттуда начал приглядываться к нам, забавно поворачивая свою круглую головку то в одну, то в другую сторону. Вид у него был очень недовольный: казалось, он качал головой, сетуя на Вячеслава Васильевича, что тот помешал ему заниматься таким интересным делом.
Длинноносые рыболовы 
Хорошее занятие рыбная ловля. Иной раз хоть и ничего не поймаешь, зато посидишь на берегу, на солнышке да понаблюдаешь, что вокруг творится. Только одно условие: сидеть нужно тихо.
Прошлым летом пошёл я на речку за окунями; рыба никак не клюёт. Стой, думаю, мы тебя перехитрим. Не хочешь на червяка браться, другую приманку предложим.
Снял я свою соломенную шляпу и тут же на отмели наловил ею, как сачком, мальков. А вот хранить мне их не в чем — ведёрко-то я дома забыл. Не беда. Выкопал в песке у самой реки ямку, вода в неё сразу же набралась, и пустил туда рыбок. Отличный «аквариум» получился.
Двух мальков вместо червей на крючки насадил. Попробуем: не будет ли окунь на эту насадку браться. Опять жду, и опять ничего не клюёт. Я даже слегка задремал под кустом.
Вдруг вижу — летит над речкой зимородок. Птица такая; немножко побольше воробья. Очень красивая птица: брюшко оранжевое, спинка ярко-зелёная, а нос длиннющий, прямой, как палочка. Им зимородок без промаха мелких рыбёшек хватает.
Подлетел зимородок к моим удочкам и уселся прямо на удилище. Меня и не замечает; сидит, в воду поглядывает.
Потом кинулся вниз, да не в речку, а прямо в мой «аквариум», выхватил оттуда рыбёшку и опять на удилище сел. Проглотил, отряхнулся, второй раз туда же — нырь. Поймал другую рыбку, есть не стал, а улетел с нею куда-то.
Эх, жалко, пусть бы ещё половил, уж очень он занятный. А мальки мне всё равно ни к чему и на них окуни не берутся.
Только я об этом подумал — гляжу, а мой длинноносый рыбак уж опять тут как тут, да не один, и второй следом за ним явился — птенец; ещё как следует летать не умеет.
Уселись оба рядышком на удилище. Потом «старый рыбак» нырь в мой «аквариум», вытащил рыбку и к птенцу. Тот рот широко разинул: давай, мол, еду. А еду давать нетрудно, она тут же вот рядом, только бери.
Сунул старый зимородок птенцу в рот пару рыбёшек. Смотрю, и малыш тоже начал вниз поглядывать. Глядел, глядел да как бросится! Цоп клювом рыбёшку, взлетел на удилище, голову вверх запрокинул, с таким аппетитом свою первую добычу глотает.
Теперь ему нечего ждать, когда его кто покормит — сам научился рыбу ловить. Тут уж они вдвоём взялись за моих мальков, в один миг всех переловили.