Светлая блузка была заправлена в юбку, но из-под выреза на меня смотрели два упругих полушария её груди. Сверху была накинута лёгкая чёрная кожаная куртка, через плечо перекинута небольшая сумочка. В руках она держала новый айфон и, судя по всему, в наушниках у нее играла какая-то весёлая песня, потому что я заметил, как она, улыбаясь своими идеально-пухлыми губами, старается не танцевать. Девушка, танцующая в вагоне метро в Торонто действительно выглядела бы очень странно.
Я плавно скользил по её фигуре, мысленно восхищаясь ей и про себя подмечая, что она обязательно будет моей. Хотя для этого надо было приложить очень много усилий, я был больше чем уверен, что это стоило того.
На следующей станции ко мне подсел мой друг Кевин — высокий русоволосый парень в деловом костюме.
Девушку, только что вошедшие люди сместили в мою сторону, и даже несмотря на многочисленные свободные места в вагоне, она всё равно продолжала стоять.
Слишком удачно для меня.
Я кивком головы поприветствовал Кевина и головой показал ему на девушку. Смотря на неё, Кевин одобрительно покачал головой и даже чуть присвистнул.
— Трахает же её кто-то, — прошептал я, не сразу поняв, что девушка, вытащив наушники из ушей, потому что услышала свист Кевина, повернулась в нашу сторону, и я произнёс эту фразу, смотря ей прямо в глаза, пока она не наклонилась прямо ко мне и не прошептала в самые губы со слегка различимым английским акцентом:
— А что, ты тоже хочешь?
От неё приятно пахло каким-то лёгким фруктовым ароматом духов, а вблизи я разглядел на её лице веснушки. А эти глаза цвета морской волны буквально затягивали меня в самые пучины.
— Хочу, — хрипло сказал я, понимая, насколько сейчас выгляжу идиотом. Хотя, пожалуй, я был больше ошарашен от её вопроса. Девушка усмехнулась, обнажив белоснежные зубы.
— Ну хоти, — едва ли не пропела она, а затем легко выпорхнула из вагона, громко цокая своими туфлями на высоком каблуке. Я был не очень силён в моде, но был уверен, что они стоят не одну сотню долларов. Как, в принципе, и весь её наряд.
Я проследил за ней в окне и удивился: это же надо с такой лёгкостью и грацией чуть покачивать бедрами и походкой модели идти на таких каблуках.
— Что это было, чувак? — спросил Кевин, локтем пихая меня в плечо после того, как двери в вагон закрылись. — Кажется, вчера самому Артуру Шедвигу не удалось подцепить в клубе девушку?
Я заскрежетал зубами и прикрыл глаза. От воспоминаний о сегодняшнем утреннем зрелище до сих пор тянуло блевать. Нет, об этом инциденте я не расскажу никому.
— Я не хочу об этом говорить, — процедил я, а затем тяжело вздохнул. — Лучше скажи мне, что там насчёт новенького. В конце концов, что это за нахрен. Мне не нужен помощник, но шеф и слушать отказывается.
Кевин лишь пожал плечами.
— Даже от меня он всё держит в секрете, — продолжил он, начиная вставать со своего места. На следующей станции нам надо было выходить. — Так что, я понятия не имею, кто он, и когда будет. Шеф говорит, что в ближайшее время он может приехать. А может, и нет.
Я опять тяжело вздохнул, и, понуро опустив плечи, двинулся вслед за ним.
— Ну не может быть такого, чтобы шеф внезапно решил, что мне нужен напарник, — сказал ему я, выходя на следующей станции метро из душного вагона. Кевин шёл следом за мной. — Да и тем более, я привык работать в одиночку. А ещё как насчёт того, чтобы купить ещё кофе?
— Я бы пошутил здесь про то, что люди, пьющие кофе живут меньше, но учитывая то, в каких количествах ты пьёшь его, ты должен был сдохнуть ещё давно, — отозвался где-то за моей спиной Кевин. — Но идём, я тоже не против взбодриться.
Купив кофе в ближайшей кофейне, мы направились в центральный офис полиции, где работали.
— Доброе утро, Стив! — поздоровался я с парнем — низким, слегка полноватым мужиком с гейскими наклонностями около тридцати лет, который всегда сидел за столиком регистратуры и махнул ему свободной рукой.
— Эй, бабник! — внезапно вскинул голову Стив, и его лицо озарилось злорадной улыбкой. — Кэп просил тебя зайти к нему в кабинет, как только появишься. Так и сказал: «Пусть тащит свою благородную задницу ко мне в кабинет, как только появится».
Я поморщился. Что я опять сделал не так?