— Да? — холодно спросил он.
— Да! — с вызовом ответила я и моментально почувствовала как сжалась его рука.
— Понятно.
Минут пять мы шли в тишине, пока я не выдержала:
— Как мама?
— Мертва.
Его слова хлыстом ударили по мне. Я испуганно остановилась. Нет, это неправда, этого не может быть!
— Да, дочь моя, я нашел ее, — нехорошо улыбаясь, сказал он.
— Ты убил ее! — я с ненавистью взглянула на него и вырвала свою руку.
— Нет, — покачал головой он, на миг мне показалось, что в его глазах скользнула грусть. — Она сама.
— Что? — я невидяще уставилась перед собой. — Сама? Но почему?
— Я ее нашел, а она подумала, что обязательно ее убью, и выпила яд.
— А ты не собирался ее убивать?! — яростно воскликнула я, мой голос был полон злости и ненависти:- Да ты меня пытал чуть ли не до смерти! Чтобы узнать куда делась мама! А все почему?? Потому что она предупредила одну из твоих жертв? Да?! Спасла жизнь невинного человека?!!
Отец грубо схватил меня за плечо и с размаху ударил по щеке. Я испуганно дернулась и прижала ладонь к носу.
— Не смей так разговаривать с отцом, — прошипел он. — Твоя мать — дура. Сбежав, она подставила меня под удар, да и не только меня. Пришлось выкручиваться и лгать, что я не знаю, кто предал наш Орден…
Он резко осекся и впился в меня немигающим взором. Мне стало не по себе, когда я увидела знакомый холод и жестокость. Мне стало трудно дышать от страха.
— Я… я никому не скажу, — осипшим голосом пообещала я, стараясь остановить кровь.
— А я знаю, — нехорошо так усмехнулся отец.
Я часто-часто задышала, стараясь не поддаться панике.
— Да успокойся, — из его глаз ушел холод, и он притянул меня к себе, взмахом руки заставив кровь остановиться.
Я облегченно вздохнула. У него часто случались резкие перепады настроения. Я заметила, что если ни в чем не перечить отцу, то он может быть… хорошим. Я испытывала к нему непонятные чувства. Я помнила всю ту боль, что он мне причинил. Но в тоже время помнила, как он меня утешал, когда моя собака умерла. Мне было шестнадцать лет, а я сидела как маленькая у него на коленях и ревела в рубашку. Если подумать, он никто не ударял меня просто так. Только тогда, когда я переходила грань. Я любила его и боялась. Глаза внезапно наполнились слезами.
— Пап, а мама… это правда? — прошептала я.
— Да, — сухо ответил он.
В груди разлилась непонятная горечь. Полгода я не получала от матери писем и весточек. Помню, первые месяцы я безумно беспокоилась о ней, плакала по ночам, а потом… Боль стала не такой острой, притупилась, а вот теперь…
Я всхлипнула.
— Ну-ну, — отец погладил меня по голове, и на этот раз я не отстранилась.
* * *— Лиз!!!! — заорала Стефа и кинулась ко мне. — Ты где была?!! Мы тебя два часа искали по всей площади!!
Подруга осеклась, увидев мое заплаканное лицо с запекшейся на губах и подбородке кровью, а потом как-то неуверенно сказала:
— Лиз…
— Все в порядке, — через силу улыбнулась я. — О, черт…
На крыльцо уже выскочил Шейрон и с мрачной физиономией направлялся к нам.
— Ты же мне расскажешь? — неуверенно спросила Стефа.
Я с тоской на нее поглядела и молча кивнула.
— Где ты была?! — рявкнул Шейрон и грубо схватил меня за плечи.
Это было так похоже на то, когда отец меня ударил… Поэтому я в ужасе отшатнулась, а руки машинально прикрыли лицо.
— Эльза… — его руки мгновенно ослабли и он удивленно на меня поглядел:- Что такое?
Потом его взгляд наткнулся на наливающиеся синяки на запястьях, потом медленно посмотрел на мое лицо, где так же виднелся синяк. Его брови сурово сдвинулись, а в глазах полыхнула ярость.
— Кто это сделал? — в его тоне было столько холода, что я невольно поежилась и неожиданно поняла, что когда Шейрон злиться, то становиться удивительно похожим на моего отца.
Из дома вышла Лара и поспешила к нам.
— Я же говорила, что с ней ничего не… — она осеклась, глянув на меня.
Шейрон мягко взял меня за подбородок и заглянул в глаза:
— Кто это сделал? Они не… — его голос дрогнул.
— Нет, — я отпихнула его, взяла Стефу за руку и потянула к дому.
— Почему ты плакала? — спросила она, когда я закрыла дверь в комнату.
— Моя мать… умерла, — тихо сказала я, сил на то чтобы вновь плакать уже не было.
Подруга замерла, не зная что сказать.
— А кто тебе ска…
— Мой отец, — коротко сказала я.
— А… синяки и… нос? — неловко спросила она.