Не исключено, что от предоставления ашкеназским евреям права свободного проживания в крае Кауфман отказался не столько под влиянием своих подчиненных, сколько под давлением центральной власти. На это указывает докладная записка «Евреи в Туркестане» Абрама Кирснера. В этой записке, поданной в 1909 году в ревизионную комиссию графа Палена, говорится, что Кауфман хотел открыть Туркестанский край для проживания всех евреев, но, встретив в Петербурге непреодолимые препятствия, вынужден был от этого плана отказаться[306]. По всей видимости, Кауфман сразу оставил борьбу за ашкеназских евреев, чтобы добиться согласия на предоставление права свободного проживания в крае хотя бы для евреев туземных. Подтверждение этому мы встречаем в письме начальника Главного штаба за 1913 год. Согласно данному тексту, в 1876 году последовал запрос от Военного министерства о праве проживания евреев в крае и Кауфман ответил, что «меры, направленные против [ашкеназских] евреев внутренних губерний, не могли бы быть пока оправданы по отношению к туземным евреям»[307]. Как видно из такого ответа, за вопросом Военного министерства скрывалось предложение выселить всех евреев вообще.
Не исключено, что следствием намерения Кауфмана предоставить ашкеназским евреям право свободного проживания в крае и тем самым смягчить обострившийся в начале 1880-х годов еврейский вопрос было предложение министра внутренних дел графа Николая Игнатьева переселить евреев из черты оседлости в Туркестан. Оно было поддержано тогда несколькими еврейскими общественными деятелями[308]. Ясно, что для Военного министерства такое решение еврейского вопроса было неприемлемым. Дело в том, что Военное министерство, как мы увидим далее, относилось к евреям вообще и к бухарским евреям в частности хуже туркестанской администрации. Подобным же образом алжирские евреи испытывали худшее отношение к себе со стороны французского Военного министерства, чем со стороны местной алжирской администрации[309]. Толерантно относился к ашкеназским евреям и новый военный губернатор Сырдарьинской области Виталий Троцкий (занимавший эту должность в 1877–1883 годах), который прежде был начальником штаба Туркестанского военного округа. В мае 1878 года по поводу просьбы ашкеназских евреев Ташкента об утверждении казенного раввина он даже писал Кауфману, что «нет основательных причин к воспрещению [этим] евреям иметь здесь постоянное жительство, а затем и основать свое общество»[310].
Достигнутое благодаря последовательной и гибкой позиции Кауфмана право постоянного проживания бухарских евреев с туземным статусом в части Туркестана не распространялось вначале на образованную в 1876 году Ферганскую область. В сентябре 1878 года, спустя полтора года после своего назначения на должность военного губернатора этой области, Абрамов стал инициатором распространения права постоянного проживания туземных евреев и на нее. Кауфман охотно согласился с данным предложением. К тому времени туркестанскую канцелярию возглавил Платон Каблуков, в отличие от своего предшественника занимавший по отношению к евреям нейтральную позицию. Об этом свидетельствует его доклад от июля 1878 года о праве жительства евреев в крае[311].
Кроме Абрамова и Кауфмана, в 1870-х годах к бухарским евреям с симпатией относилось и большинство туркестанских чиновников. Многие из них любили сравнивать бухарских евреев с ашкеназскими в пользу первых. Будучи органом туркестанской администрации, газета «Туркестанские ведомости» сообщала в 1872 году: «Здешние евреи не похожи на европейских. Они опрятнее в одежде и в жизни, кротки и гостеприимны…Между ними замечателен их старший аксакал и калантар Моисей, личность честная и вообще достойная уважения по уму и влиянию на своих единоверцев…»[312]
Наиболее вредными для края русские чиновники считали проживавших в нем индусов[313]. Причина была в их открытом занятии ростовщичеством, ярко описанном Садриддином Айни[314]. В унисон с ним сообщает об увиденном и услышанном в Бухаре слывший антисемитом новеллист Всеволод Крестовский: «…задумчивые индусы из Шикапура… жесточайшие ростовщики, даже гораздо хуже евреев, хотя смотрят такими покорными тихонями… но не дай Бог никому попасть в когти этим смиренным вампирам»[315]. Несколько сибирских казаков, находившихся в кокандском плену в 1849–1852 годах, отметили после своего возвращения, что индусы большей частью занимаются ростовщичеством, а евреи – крашением[316]. Владимир Вельяминов-Зернов в 1856 году тоже отмечал, что в Коканде основным занятием индусов является отдача денег в рост[317]. Исследовавший экономику Ташкента сразу после его завоевания Василий Кузнецов также подчеркнул их занятие ростовщичеством[318]. А Верещагин тогда же отметил: «…индусы самые ужасные ростовщики в мире»[319].
306
Там же. Ф. 36. Оп. 1. Д. 5640. Л. 901–902. Копия того же документа: Там же. Ф. 17. Оп. 1. Д. 10956. Л. 27–28.
308
Отголоски печати // Недельная хроника Восхода. 17.02.1885. № 7. С. 181; Совещание съезда представителей еврейских общин в апреле 1882 г. в С. – Петербурге: Протокол второго заседания от 9.04.1882 г. // Русский еврей. 11.08.1882. № 32. С. 1235–1242;
310
ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 11. Д. 7. Л. 53–53 об. После назначения туркестанским генерал-губернатором Черняева Троцкий, так же как и Абрамов, был вынужден перевестись (он перевелся в Кавказский военный округ). О Троцком и его терпимом отношении к евреям см.:
311
ЦГА Узбекистана. Ф. 1. Оп. 11. Д. 7. Л. 54–57, 61 об.; Там же. Ф. 19. Оп. 1. Д. 28173. Л. 4; Там же. Ф. 717. Оп. 1. Д. 1. Л. 224 об.
312
313
314
316
318