— Может быть.. Но мне-то он ничего плохого не сделал. И я не хочу лгать. Не могу.
— Это необходимо, дочка. У нас нет выбора.
Девушка устремила на Зоннтага взгляд, полный отчаяния.
30
Уже смеркалось, когда Миклош пришел домой. Его сын играл в саду с соседскими детьми. В окрестностях стояла тишина, только изредка где-то взлаивала разок-другой собака, но, не получив ответа, тут же умолкала. Миклошка, увидев отца, радостно подбежал к нему. Зала взял сына на руки, поцеловал его.
— Папочка, а у нас гости, — сказал мальчик.
— Да ну! И кто же?
— Секрет. Но тебе я его выдам. — Он наклонился к уху отца и прошептал: — Одна тетенька и дядя Бела.
— Спасибо, — заговорщицки прошептал в ответ отец. — Я никому не выдам, что ты раскрыл мне этот секрет. — Он поставил сына на садовую дорожку. — Еще поиграешь?
— Я погуляю еще немножко. Такая хорошая погода!
У Залы потеплело на сердце, когда он увидел, как радостно мальчик побежал играть с приятелями. Как бы ни сложилась в дальнейшем его собственная судьба, но все неприятности с лихвой компенсируются тем, что сын излечился от астмы и теперь спокойно спит по ночам и больше ни на что не жалуется. Уж не говоря о том, что наконец-то у него появились приятели и он больше не чувствует себя здесь чужаком. Нет, все-таки правильно они сделали, что переселились сюда. Главное, чтобы ребенок был здоров и счастлив. Ради этого он готов вынести все что угодно.
Миклош вошел в дом, повесил на вешалку плащ, разулся, надел тапочки. Ему показалось странным, что Тереза не вышла встретить его в прихожую, как обычно.
В комнате, к своему удивлению, он увидел Юлию и Белу Земака. Тереза сидела в кресле и явно чувствовала себя не в своей тарелке. Похоже, что она даже не думала угощать гостей. Миклош сделал над собой усилие, подошел к жене, поцеловал ее. Поздоровался с Юлией и Земаком.
— Ты ничего не предложила гостям? — спросил он Терезу.
Женщина будто стряхнула оцепенение.
— О господи, совсем из головы вылетело, — всплеснула она руками и хотела было встать, но Миклош удержал ее.
— Ничего, ничего, дорогая, — сказал он. — Сиди. Я сам все сделаю. — Выдавив из себя улыбку, он повернулся к гостям: — Кому что? Есть коньяк, палинка, чай, кофе.
— Мне кофе и коньяк, — отозвалась Юлия. — Но я с удовольствием вам помогу. — Она встала.
— Сядьте, Юлия. Здесь вы не секретарша. Вы наш гость. Бела?
— А вы сами что будете, шеф?
— Я бы, пожалуй, выпил вина.
— Ну, тогда и я тоже.
— А ты, дорогая? — повернулся Миклош к жене.
— Спасибо, мне ничего не надо. Извини, я сегодня какая-то рассеянная. Ничего не могу сообразить.
— Ничего страшного, — ответил Зала и поцеловал ее в лоб. — Я все приготовлю, а ты пока развлекай гостей.
Когда Зала вышел из комнаты, она умоляющим тоном произнесла:
— Бела, я вас очень прошу, уговорите Миклоша переехать в Мохач. К вам он все-таки прислушивается.
Юлия бросила на нее быстрый взгляд:
— Извини, Тереза, а откуда тебе известно об этом предложении?
— От Имре. Он тут был буквально перед вами. Вместе с Маклари. Я думала, вы с ними встретились.
— Нет.
— Они говорили, что если Миклош согласится на должность главного инженера в Мохаче, тогда никакого дисциплинарного дела возбуждать не будут. Зарплата там на две тысячи форинтов выше, трехкомнатную служебную квартиру дадут.
— Шеф отсюда не уедет, — сказал Земак. — И я не стану его уговаривать.
— Да разве вы не видите, какую сеть плетут вокруг него?
— Вижу. Мы разорвем эту сеть.
— Это будет нелегко, — добавила Юлия. — Но я тоже помогу.
Тереза заломила руки. Юлии показалось, что она на грани нервного истощения.
— Я уже написала заявление об уходе, — сказала Тереза. — Если Миклош не согласится переехать в Мохач, я все равно уволюсь и уеду в Будапешт.
— Ты хорошо подумала? — спросила Юлия. — Я бы на твоем месте не торопилась.
— Юлия, я не могу больше. Я тут с ума сойду.
В комнату, приветливо улыбаясь, вошел Миклош, как заправский официант держа одной рукой поднос с дымящимися чашками кофе и наполненными бокалами.
— Каждый обслуживает себя сам, — сказал он, поставив на стол поднос и объяснив, в каком бокале что налито.