- У тебя есть какие-то дела сегодня? — мне никто никогда не задавал этот вопрос: ни в училище, ни в армии, ни Макей. Сам вопрос подразумевал, что у меня может быть личная жизнь и свои дела, — и задать такой вопрос может человек, который ценит и уважает других людей, — и этот человек сейчас сидит передо мной — Марина Борисовна Зайцева.
- Есть, — я всегда старался отвечать коротко.
- Мама с папой собираются на дачу, тут недалеко — в Горелово. Приедут поздно, сестренка с ними...
- Мне в город надо, — ответил я. Мои финансы начинали петь романсы, — следовало кое-куда съездить.
- Хорошо, телефон и адрес ты знаешь, заходи.
Минут через двадцать я уже ехал на автобусе «гармошка» до Автово, а оттуда до Балтийской, где у цыганки Гали я покупал дефицитный товар, — чаще брал в кредит. Она говорила: я тебе открыла кредит, не потому что я тебе доверяю, а потому что ты по мелочам красть не станешь, но я тебе не доверила бы ключи от амбара. Золотозубая чернявая Галя была на рабочем месте, как и ее коллеги. Я подошел к ней и начал разговор:
- Привет, красавица! Хочешь погадаю и всю правду тебе расскажу, а потом и покажу.
- Привет, дорогой, привет! Как я рада тебя видеть, когда ты здесь появляешься, — у нас торговля лучше идет. Приходи чаще! Погоди, да не влюбился ли ты? Точно! Кто она? Рассказывай шалун...
- Влюбился, — перебил я ее.
- Погадать? На будущее...
- Галя, боюсь сглазить, — нужны деньги.
- Я не глазливая. Знаю, что тебе нужны деньги, иначе бы ты не пришел. — Сказала она, немного подумала и добавила, — есть хорошие колготки, очень хорошие.
- Хорошо. Дай 20 пар.
- Возьми пятьдесят — не пожалеешь, — очень хороший товар. Деньги в течении месяца отдашь. На следующей недели будут французские духи Клима и Фиджи — заходи.
С шустрым цыганенком мы пошли к камерам хранения багажа, где рядом стоял оранжевый «москвич» со знаком «инвалид», из багажника которого я получил товар — 50 импортных колготок в красивой упаковке.
---
Марина, Марина, вот что ты со мной сделала! Я ведь, как бы сказать, привык к своему обыденному быту, к своим повседневным запросам, и вдруг — бац, и я втянут в какую-то любовную историю, где ты — как ангел, а мне теперь предстоят дополнительные расходы и, соответственно, дополнительная работа.
Но по правде говоря, что это за переполох внутри меня? Вроде бы и тебя несказанно прекрасной назову, а в то же время, как будто воркую в своем собственном театре. Может, так статься, — я сейчас на большой сцене своей души, и Марина — главная звезда этого представления. Мои мысли развлекали меня в поездке к очередному адресу.
Ватутина, 2 — здесь находится мое общежитие, здесь я прописан, здесь моя кровать и здесь живет Гуля из Узбекистана, которой я оставляю свой товар и получаю деньги после его продажи. Местечко называется «пьяный двор», поскольку здесь всегда можно увидеть пьяных. Я поднялся на последний этаж и позвонил в звонок — общага квартирного типа — с кухней и туалетом. Дверь открыла соседка, которая меня знала. Гуля была на кухне и готовила обед, увидев меня, поздоровалась:
- Привет, дорогой, проходи. Шурпу будешь?
- Да, спасибо, — давненько я не ел узбекской шурпы.
- У меня все готово. Девочки просят парфюм, — гуля деловой человек и на разговоры время не тратит.
- Французские духи будут на следующей неделе, сегодня колготки привез, — ответил я и достал пару штук из пакета. Она взяла их в руки.
- Сколько?
- Проси 8, продавай по 7, мне отдашь по 6 рублей за пару, — я знал, что она продаст все колготки по 10 рублей.
Гуля унесла пакет с товаром в комнату и вернулась с деньгами за прошлый товар: я пересчитал — верно - 330 рублей. Затем мы обедали и шутили. Мне нравилась узбекская кухня, поскольку я вырос на ней, — мои родители староверы, - они были сосланы в Узбекистан, где я родился в небольшом кишлаке, ходил в школу, занимался спортом.
У меня было два места по сбыту товара, — второе общежитие находилось рядом, на Кондратьевском проспекте; надо бы туда заглянуть за деньгами — оставил на следующий раз. Что туда с пустыми руками идти: товар отнес — деньги получил. Мне нравилось, когда мне были должны деньги — цыганка не в счет. Я возвращался в Красное село и меня снова накрыли мысли.
Но чего это я ведусь, как в тех фильмах? Эта Марина — не какая-то героиня, а настоящая дама. Да, у нее взгляд как у девушек из кино, но в то же время, я вижу в ней что-то подлинное, что-то, что заставляет меня отказаться от всех своих шуток и фокусов.
Не знаю, как это выразить, но кажется, что Марина — как свежий ветер, как тот весенний зной любовных драм, который пробуждает во мне нечто новое. Ну, что ж, господа товарищи, — все ради дам, как сказал классик, но как бы это не превратилось в настоящую драму моей жизни.