- Возьмите! Скорее!
Переглянувшись, друзья метнулись к облаченной в монашеское одеяние девушке.
- Скорее, скорее! - торопила она их.
Сумрак ночи не позволял рассмотреть черты ее лица. Передав сверток из рук в руки, незнакомка спешила удалиться.
- Кто вы? – вослед окликнул ее Ас.
- Йованка (Бог добрый – сербское), – на ходу, обернувшись через плечо, отозвалась она. Потом, на мгновенье остановившись и повернувшись к молодым людям, добавила, - Бог добрый, - и тут же скрылась, растворившись в молочного цвета мгле.
В белом холщевом свертке, переданном девушкой, была аккуратно завернутая краюха свежего ржаного хлеба. Разделив его поровну и с жадностью вдыхая теплый аромат, друзья незамедлительно приступили к еде.
…Тишину округи нарушил шум двигателя приближающегося автомобиля.
- Полагаю, что это за нами, - прислушиваясь к нарастающему гулу, промолвил Ас. – Но, поскольку мы не знаем что такое смерть, то и бояться ее нелогично, – стараясь бодриться, изрек он. - Как ты считаешь, друг мой Гур? А кстати, ты не в курсе, кто из великих изрек сию мудрость?
- Сократ (древнегреческий философ), - спокойно, как и прежде, ответил ему приятель. - И кто знает, может быть, жить – это значит умереть, а умереть – жить.
- Ну-у, автора данных строк я назову тебе безошибочно – драматург из древней Греции, он же Эврипид. Помнится, - уже более нервозным тоном констатировал Ас, - что в трагедиях этого старика психология преобладала над идеей божественного рока.
Пронзительно взвизгнули тормоза. Яркий свет фар, разорвав густую пелену тумана, резанул по глазам двум пленникам, стоявшим посреди клетки в ожидании своей участи. Трое боевиков, бесцеремонно подгоняя молодых людей прикладами автоматов, велели им сесть в старенький убогий, видавший виды военный джип.
Ехали молча в ту сторону, откуда доносились звуки музыки и народного гулянья. Машина надрывно гудела, подпрыгивая на ухабах, скрежетала днищем кузова по выступающим камням.
…Круг людей под громкое улюлюканье разомкнулся, пропуская автомобиль на поляну, освещенную пламенем нескольких костров. Пленников вывели в центр круга.
Один из боевиков, подойдя к ним и кинув рядом мешок, в котором что-то лязгнуло, приказал:
- Одевайте!
Наклонившись, молодые люди стали вытряхивать на землю содержимое мешка. К их ногам упали два громоздких шлема, небольшие квадратные щиты и высокие поножи (часть доспехов, которая защищает переднюю часть ноги от колена до щиколотки).
- Что это? – спросил Ас, переводя недоумевающий взгляд с доспехов на Гура.
- Древняя амуниция гладиаторов фракийцев, - ответил тот, присаживаясь на корточки и указывая другу на волнистый гребень шлема, - Взгляни сюда, видишь, он увенчан фигуркой грифона (мифические крылатые существа, с туловищем льва, головой орла или льва. Имеют острые когти и белоснежные или золотые крылья.).
- Что… что они от нас хотят? – распрямившись и обводя тревожным взглядом восторженную публику, шептал Ас.
- Они жаждут зрелища.
- Чего стоишь! Одевайся! Живо! – зло потребовал вновь подошедший боевик, больно ткнув Аса стволом автомата в спину.
Молодые люди повиновались. Тут же им принесли два старинных небольших кривых меча.
- Деритесь! – скомандовал боевик.
Невольники оцепенели. Собравшееся вокруг общество, подначивая их, ликовало.
- Ша-ка-лы! – обезумев от отчаянья, закричал Ас. – Не-е-ет! Не дождетесь! – Отбросив в сторону щит и сорвав с головы шлем, он кинулся на вооруженного автоматом распорядителя поединка, замахнувшись на него сикай.
Незамедлительно на подмогу боевику поспешили сородичи. Толпа неистовствовала…
…Теперь уже несколько человек окружали друзей, держа их на прицеле.
- Давай! Давай! К бою! – не унимались истязатели.
Избитый окровавленный Ас едва стоял на ногах. Щека на его лице была уродливо рассечена. Напряженно друзья смотрели в глаза друг другу.
Того, что произошло дальше, никто из присутствующих не ожидал. Словно сговорившись, юноши, швырнув щиты на землю, резким движением мечей разрезали левые ладони своих рук и, бросившись в братские объятья, соединили их, до боли крепко сжав пальцы в замок.