Ну-ну. Только сорвись - ... Мне и самому ужасно хочется кого-то поколотить, да так.... чтобы потом... и опознать было невозможно.
- Я тебя спрашиваю! Что, стоишь и смотришь? Чего забыл здесь?!
- А перед кем это я должен отчитываться, шавка подзаборная?
- Чего ты тявкнул?
- Остыньте, парни, - вдруг раздался резкий, жесткий голос Лив за моей спиной. - Если вы устроите здесь драку, я лично вышвырну вас двоих за ворота и вызову полицию.
- А ты кто такая, вообще? - нервно рявкнул Ферн, хотя не без внутренней, жалкой опаски, трусости.
(едко ухмыльнулась Оливия)
- Смерть твоя, мой дорогой, если не прекратишь в таком тоне со мной разговаривать.
...
Быстро сели, а лучше разбежались в разные углы - и ждите, если... конечно Патти с малышом вам и вправду дороги и интересны.
А нет - валите за пределы больницы, и выясняйте там отношения хоть до посинения.
- Ха. Лив. Очнись, с кем тут вообще разговаривать?
(пренебрежительно, раздраженно сплюнул в сторону ублюдка)
- Марат. Хватит, я сказала.
... я не шутки тут развожу с вами.
(нервно скривился; промолчал)
(тяжелая, долгая пауза, и лишь когда окончательно уверилась, что собачиться мы больше не станем, вдруг продолжила)
- Патриция разродиться всё никак не может. Так что... дело, вероятно, затянется... и как надолго, никто не знает.
Дела плохи, она очень... слаба. Но шансы успешно родить и при этом остаться всё же живой - есть.
Так что... будем верить и ждать.
А кто хочет, может и Богу своему помолиться.
... если, конечно, и вправду, вы так любите эту девушку, как тут сейчас пытаетесь нарисовать.
***
Молчали. Мы молчали долгие часы, сидя друг напротив друга... и боялись и словом обмолвиться.
Действительно, стало... очень страшно,
страшно, что всё может оборваться в любой момент.
Даже сейчас, я сижу - и ничего не знаю... Может, уже...?
Нет. НЕТ! Марат! Даже и в мыслях это не произноси.
Всё будет хорошо.
Честно, я до сего момента искренне верил, что этому гаду на нее наплевать.
Но, видимо, ошибался.
Глубоко... ошибался.
... да только что мне от этого? А?
Я люблю Патрицию, и отдавать ее никому... не хочу.
Хотя... если придется, черт знает, что в итоге выберу.
Черт?
Или... даже я сам знаю, но боюсь... всё еще... признаться себе?
Не готов услышать правду...
Глава Семьдесят Седьмая
(МАРАТ)
***
Мысли так глушили голову, что я и не сразу сообразил, услышал, что Эльза подошла к нам.
Женщина застыла на входе беседки и растерянно смотрела на нас
(не ожидала, наверно, увидеть двух «врагов», смиренно сидящих на одном поле).
- Что? Что с ней? - вмиг сорвались мы с места, и едва ли не в один голос проговорили эти слова.
Усталость, печаль и боль тяжелым отпечатком лежали на ее лице, отчего вряд ли можно было ожидать хорошие вести.
- Мальчик, кило двести. Живой, здоровый, но его сразу поместили в инкубатор...
- А Патти?
- В ужасном состоянии... - слезы, слезы вмиг сорвались с ее глазах, пугая меня еще больше.
(забыл, как дышать)
- Что с ней?
- У нее сердце останавливалось. Спасли...
... но как надолго - никто не знает.
Сейчас Патти под капельницей... Врачи говорят, что всё страшное уже позади, да только, судя по ее виду ...
... в общем, я не знаю.
... не знаю, что и думать.
- К ней пускают?
(едва слышно, мертвым голосом прошептал я)
- Нет, пока нет. Пусть отдохнет, Марат. Ей нужно...
- А малыш? Когда его можно будет увидеть?
- Фернандо, не знаю,... не знаю. Честное слово. Может, завтра,... а может...
(слезы, ее слезы еще сильнее потекли с глаз - и та не сдержалась, громко разрыдалась, нервно давясь накатом истерики...)
Живо подхватил за локоть, помог присесть на лавку.
- Спасибо.
- Успокойтесь. За ней следят лучшие врачи.
- Знаю, Марат. Знаю, что не без твоей помощи нам так постоянно «везло». Но... я всё равно... очень боюсь.
(шаги, шаги - и Ферн неспешно покинул сквер)
Ну и уходи, уходи от греха подальше - иначе... очередная такая стычка, как была у нас ранее, вряд ли следующий раз закончиться ... безобидно.
***
И снова отговорки Лив, и снова запреты навестить мою Патти.
Да и сам понимаю - ни к чему затевать лишний раз скандал, нервотрепку.
Но, наверняка, это было лишь мое оправдание.
Оливия же боялась, что я поддамся чувствам и сделаю ... что-то ужасное, «неправильное», «непоправимое»...
Прости, сестра... но жизнь Патриции мне дороже своей. И в это ты права.
Я давно уже решил, и... если выхода другого не будет - сомневаться не стану.
... эту ночь я провел в больнице. Околачивался, как маньяк по темных аллеям, спал в машине,... но порог ее палаты так и не переступил.