— Не очень. А я знаю, кого ты здесь ищешь! Волшебника!
— Тогда… тогда догадайтесь, правду ли он написал в своем волшебном письме?
Доктор наклоняется к Алеше и говорит на ухо;
— Чистую правду!
Алеша давно дружит с пионерами из 6 «Б». Митя Семин, председатель совета отряда, объявил ему благодарность за работу в зоне пионерского действия. В зоне в большом новом доме на первом этаже живет старая одинокая учительница Вера Павловна. Пионеры и Алеша заботятся о ней — ходят за продуктами, моют пол в комнате, приносят свежие газеты.
Вера Павловна обычно сидит в большом и глубоком старом кресле и читает книгу — описание какого‑нибудь путешествия или страны. Больше всего она читает о космосе.
Не так давно Вера Павловна преподавала в школе географию. У нее хранится много географических карт, атласов и тяжелых старинных книг с картинками. На картинках нарисованы папуасы, индейцы, путешественники, чукчи, меховые чумы и северное сияние. Над письменным столом висят три картины, рассказывающие о путешествии Христофора Колумба. Недалеко от Колумба большие стенные часы. Каждые полчаса они медленно и сердито бьют. Алеше всегда кажется, будто это отбивают склянки на кораблях с картин. Самым большим богатством старой учительницы Алеша считает небольшую бронзовую бригантину. Едва он дотрагивается до маленького темно–желтого рулевого колеса на палубе, как он уже не Алеша, а капитан Шел, отважный и гордый, твердо шагающий по палубе бригантины.
— Полный вперед! В Индийский океан.
…Скрипят высокие мачты. Бьют о борт зловещие темные волны. Надвигается буря. Капитан Шел поднимает глаза на барометр. Он предсказывает шторм.
— Якорь за борт! — четко и хладнокровно приказывает капитан. — По правому борту земля.
— Капитан, — отрывается от книги Вера Павловна, — в Индийском океане сильные течения, много подводных рифов.
— Второй якорь!
…В конце концов бригантина благополучно проходит вдоль африканского берега и пристает к мысу Доброй Надежды.
…Мыс Доброй Надежды. Так называют еще и комнату Веры Павловны. Все началось с журнала «Космический луч».
Половина 6 «Б» пишет стихи. Санька Петушков и Сережа Корень рисуют. Однажды на классном собрании Митя Семин предложил выпускать журнал. Литературно–художественный, Учительница математики, классная руководительница Лия Семеновна, сказала:
— Семин внес ценное предложение. Я его поддерживаю.
Тут же выбрали главного художника журнала — Саньку Петушкова. И главного редактора — Митю Семина. В редколлегию вошли Саша и Коля Грач.
С классного собрания редколлегия отправилась к Вере Павловне. Ее комнату объявили главной редакцией «Космического луча». По совету Веры Павловны первый номер журнала поместил лучшее в классе сочинение Коли Грача о том, как он провел летние каникулы. Сочинение называлось «Тайна Мастаканских Полян».
…Летом Коля жил у знакомого егеря на Черноречеиском кордоне в заповедных кавказских лесах. Они путешествовали верхом на лошадях, привыкших к горным перевалам и тропам. Душистые травы альпийских лугов заглядывали Коле в лицо, стлались по плечам. Сладко пахло отцветающими рододендронами. Эти стелющиеся горные розы скрывались где‑то за стеной широких и крепких папоротников, борщевиков и желтых дельфиниумов. По горным склонам привольно бродили зубры. Неслышно появлялись и исчезали на дальних скалах горные туры. А на лесных тропах оставляли свои следы дикие кабаны.
Однажды егерь привел Колю на высокогорные Мастаканские Поляны. Егерь снял старую войлочную шляпу. Коля поспешно скинул соломенный бриль. Здесь, на Мастаканах, много лет назад русские солдаты насмерть бились с фашистской горной дивизией «Эдельвейс». Ни один солдат после боя не спустился в долину. Старые егеря с ближних к Полянам кордонов помнят о страшной битве. Но никто не знает имен погибших героев, никто не знает, как они сражались и погибали. Одни березы знают тайну Мастакан.
На горных склонах у Мастакан Коля нашел помятый черный солдатский котелок, пустые пулеметные гильзы и воинский медальон. Время стерло на нем все знаки и буквы.
Саня долго расспрашивал Колю о мастаканских березах, о холодной и прозрачной речке Мастык, в которой моментально до боли мерзнут пальцы, о молчаливых соснах, загораживающих спуск с Полян. А вечером у Веры Павловны Саня рисовал Мастаканы акварельными красками.
Утром в школе Коля изумленно рассматривал рисунок.
— Ты, что ли, тоже там был? —спросил он Саню.