на четвереньках отползла в сторону)
— Входи…
Несмелый рывок — и распахнулось полотно.
Короткий шаг — присел на корточки рядом.
— Патти…
(сквозь всхлипы и заикание, пытаюсь говорить)
— Спасибо тебе за всё, но это
… было лишним.
— Прости…
— Это ты прости.
— Завтра можете уже с утра выходить. Сегодня должны были те, другие, что забрали ваше место, всё освободить.
— Правда? — щенячьим взглядом уткнулась я ему в глаза.
— Правда.
Вдруг придвинулся ближе…
крепко обнял за плечи
(отчего я невольно уткнулась носом ему в грудь)
— Успокойся, пожалуйста. Всё уже позади.
Всё хорошо.
— Пытаюсь, — но слезы все еще бегут… сами рвутся на волю, безвольно, без спроса…
А истерика бьет в свои барабаны…
— Патти…
(шмыгаю, как дурочка, носом)
— Да?
— Есть еще кое-что.
— Что? — испуганно посмотрела ему в глаза.
— Я хотел бы попросить, чтобы ты никому не говорила, что это я помог. Просто…
(пауза — пауза рассуждений и догадок)
— Да. Конечно.
— Скажи, что ты пошла к нему, вы поговорили и поняли друг друга. Он признался, что погорячился.
— Хорошо.
— Спасибо.
— Это тебе спасибо… за всё.
(тяжелый вдох)
— Патти, Патти… и больше не нужно такой глупой самодеятельности. Просто знай, что теперь у тебя есть друг, который всегда поможет. И иди ко мне сразу — а не…
Ублюдки, они этого всего не заслуживают.
Понимаешь?
— Хорошо, — (несмело закивала я головой). — Спасибо тебе огромное…
— Не переживай, всё теперь будет хорошо.
(робко провел рукой по волосам;
немного отстранился, короткий поцелуй в макушку — и тут же встал, выровнялся во весь рост, рядом со мной).
— Прости, но мне пора.
— Да, конечно, — попытка быстро встать, но тут же едва не рухнула я назад, как куль, на пол — вовремя подхватил, удержал меня Марат.
— Аккуратнее…
— Спасибо.
— Да ладно. Я потом… завтра-послезавтра загляну к вам, чтобы убедиться, что всё хорошо.
Договорились?
— Да, конечно, буду очень рада.
— Ну, всё тогда. До встречи. Закрывай покрепче дверку.
Выпей чаек с ромашкой — успокойся. А еще лучше — поспи.
Всё образуется…
Не переживай.
Глава Шестнадцатая
— Здравствуйте.
— Здравствуйте.
— Привет, — мило улыбнулась я своему Лимончику.
— Как дела у вас?
— Да вот только начинаем приходить в себя…
… и тут моя тетка вновь принялась перерывать старое грязное белье, передавать ту ситуацию, что мы пережили, что случилось с нами за эту неделю.
Бедный Марат, ему пришлось битый час слушать всё это дерьмо… с жаркими подробностями, со всеми ее гипотезами и предположениями.
— Вот Патти молодец. А то ишь какая! Не пойду! Гордость ей мешает!
Эх, к-как дал бы по уху за эту гордыню. Та еще мне царевна нашлась.
(улыбается, улыбается Марат и молчит)
— Ой, я же наверно, вас задерживаю? Вы…
— Нет, нет. Что Вы. Просто, слышал про весь этот скандал — решил зайти, узнать, что да как. Как поживаете.
— О, какой хороший человек! — обернулась ко мне, и тут же тычет на него рукой, будто он и вовсе не с нами стоит. — А ты не верила…
— Знаю…. что ошибалась, — несмело прошептала я, пристыжено опустив глаза в землю.
— И я вот чего… зашел еще. Патриция…
— Да?
— Помнишь, мы кое о чем договаривались?
Ээээ….
… о чем это он? Если о том, что я должна молчать о его помощи — так исправно выполняла обещание!
Стыдливо улыбнулась, мол — не знаю, подскажи…
(коварно хмыкнул)
— В больницу. Что ты сходишь к доктору.
— Ааа — невольно даже отдернулась я назад. Вот черт — ну, и память у него. И… какого лешего он пристал ко мне с этой… идеей?
— Да, да. Хорошая мысль. Мне самой не нравиться ее состояние. Синяя, худая. Вечно ей то тошнит, то еще чего.
Так и Богу душу не долго отдать…